В преддверии 170-летия придания Чите статуса города, которое празднуется, напомню, в последнее воскресенье мая. Я, как и многие читинцы, хотел бы тоже сделать любимому городу подарок. Подарок этот несколько необычный, но, что называется, от всей души. Несколько слов обо мне: я довольно давно интересуюсь и занимаюсь забайкальской историей, топонимикой. Любовь к которым мне привил наш замечательный земляк, краевед Владимир Григорьевич Лобанов (1932-2000). Которому, в далеком уже 2000 году, я помогал создавать — занимался оформлением, самого главного труда его жизни — книги «Старая Чита». Которая до сих пор является моей настольной книгой, потому как она — настоящий кладезь информации о городе, его истории. В 2017 году мной был издан исторический очерк «Чингис-хан. Дикого персика стрелы». В котором была предпринята попытка рассказать о монгольской истории Забайкалья. О величайшем правителе всех времен, нашем земляке, Тимуджине из рода Борджигинов, которого все во всем мире знают под именем Чингис-хана. Названным ЮНЕСКО человеком тысячелетия.
В процессе создания книги пришлось глубоко погрузиться в тему топонимики, науке о происхождении географических названий. Которые, как оказалось, глубоко неоднозначны в нашем крае. К счастью, современные технологии и Интернет, позволяют современному исследователю не проводить несчетное количество времени в библиотеках, в поисках нужных свидетельств, как это было ранее. Все стало намного проще. Большинство изданий оцифровано и лежит в свободном доступе в электронных библиотеках. Порой удается найти такие вещи, настоящие бриллианты информации, которые ранее были труднодоступны или даже неизвестны нашим краеведам. В качестве примера могу привести издание «Чертежной книги Сибири» Семена Ульяновича Ремезова (1642-1721), полное содержание которой, со всеми картами, издано только в 2003 году. А до этого известны были лишь некоторые страницы в плохом качестве. Или, например, словарь тунгусского языка 1926 года издания, самая серьезная работа нашего забайкальского краеведа и лингвиста Елпидифора Иннокентьевича Титова (1896-1938 [расстрелян, реабилитирован в 1957]), и многие многие другие книги, монографии и статьи замечательных, порой незаслуженно забытых, этнографов, лингвистов и исследователей Забайкалья, таких как Сергей Михайлович Широкогоров (1896-1939), Буляш Хойчиевна Тодаева (1915-2014), Николай Николаевич Поппе (1897-1991) и многих других.
* * *
Ну а начнем мы это новое наше исследование с обобщения имеющейся на настоящее время информации о истории возникновения названия Чита. Первым упоминанием реки Чита считается запись в дневнике молдавского боярина Николая Гавриловича Спафария (1636-1708). Состоявшего на службе в русском государстве и возглавившего русское дипломатическое посольство в Пекин по поручению царя Алексея Михайловича Романова. Путешествие это началось из города Тобольска 2 мая 1675 года.
О данном путешествии написано немало статей. В целом путевые заметки не подвергаются сомнению, но для дотошного исследователя данное произведение оставляет немало вопросов. Во-первых, почему-то совершенно не осталось никаких следов оригинального текста дневника. Во-вторых, дневник опубликован только в 1882 году, через 200 лет после поездки Спафария, и в нем упоминаются названия, которые никак не могли существовать в 17 веке. Например названия рек Микишиха (современная Никишиха), Кручина. Эти названия совершенно русские и появились, скорее всего, во времена широкого освоения местных земель. Но никак не во времена Петра Бекетова, пусть даже и на 20 лет позже его здесь появления. В-третьих, приведенные расстояния никак не соответствуют действительности. От реки Читы, а конкретно от места где отряд перевалил через Яблоновый хребет, до реки Никишихи никак не может быть 25 верст (1 верста равнялась примерно 1067 м), даже по прямой. Складывается ощущение, что дневник этот написан много позже, как бы по мотивам путешествия. И подвергся сильной редакторской правке в части использования современных к 1882 году названий.
Спафарий пишет, что стояли у озерка, который отстоит от речки Кручина на 15 верст, т.е. примерно в 16 км. А согласно современным картам это где-то на подъезде к селу Маккавеево. Никаких озерков там нет.
В общем и целом я не стал бы полагаться на точную историческую и географическую достоверность данного источника.
Далее известно, что в 1693 году в наших краях побывал Эвент Идес Избрант (1657-1708), немецко-голландский купец из Глюкштадта, обосновавшийся в России, входивший в немногочисленную группу «московских торговых иноземцев». В 1692-95 гг. возглавлял московское посольство в Пекин (империя Цин) для выяснения положения дел с ратификацией «Нерчинского договора об отношениях и границах», заключенного в 1689 году у г.Нерчинска.
Избрант, так же как и Спафарий, вел путевые заметки во время своего длительного путешествия. Но, в отличие от Спафария, вел более обзорную запись, т.е. записывал подробное описание мест где останавливался отряд, описание народов, обычаев, легенд и прочего.
Нам удалось отыскать фотокопию издания записок Избранта 1707 года на оригинальном верхненемецком диалекте, выполненное старым немецким печатным готическим шрифтом. Вот та самая страница, на которой упоминаются речки Чита, Ингода и Шилка.
А здесь представлен почти дословный перевод, выполненный с оригинальных рукописей Избранта русско-немецким историографом Герхардом Миллером (1705-1783) и изданный членом Вольного Российского собрания при Императорском Московском университете Николаем Ивановичем Новиковым (1744-1818) в сборнике «Древняя российская ВИВЛИОФИКА», том VIII, издание 1789 г.
Как видим, в оригинальных заметках название реки Чита написано как Цета. Это очень важный момент, потому как достаточно образованный Избрант, совершенно не связанный обязательствами об установленных правильных написаниях названий географических объектов, как слышал от местных проводников и аборигенов, так и записывал эти самые названия. В то время как более поздние переводчики его записок уже вовсю вносили редакторские правки в оригинальные тексты, добавляли литературно-художественные отступления, гравюры и прочее. Искажая тем самым очень важные для истории факты. Последнее издание записок Избранта от 1967 года вообще можно считать отдельным художественным произведением.
Но пойдем далее. Следующее упоминание названия Чита датируется 1687 годом. Это письмо боярина Федора Алесеевича Головина (1650-1706), главы внешнеполитического ведомства при Петре I. На фотокопии мы специально выделили фрагмент, где написано название Чита. Потому как при таком витиеватом почерке боярина разобрать что-либо весьма затруднительно.
Письмо содержит указание нерчинскому воеводе Ивану Остафьевичу Власову (1628-1710):
«Г[о]с[по]д[и]ну Ивану Остафьевичю Федор Головин челом бьет. В н[ы]нешнем во 196 м году в розных м[е]с[е]цех и числех подрядилися поставить для прокормления великих г[о]с[у]д[а]рей ратных людей на плотбище на усть Читы реки хлебных запасов из казны великих г[о]с[у]д[а]рей служилые и промышленые люди на своих подводах две тысячи девятьсот пуд на сроки с пор[у]чными записьми, и по указу великих г[о]с[у]д[а]рей велети б тебе, г[о]с[по]д[и]не те хлебные запасы на плотбище у тех подрятчиков принимать, и с мешками прикащику или служилым людем, кому пригож, с росписками, привешивая против верега1 мешка, каков послан с мукою с подрятчиком с Максимком Бурдуковским запечатан весом в пять пуд, а кто имяны подрятчиков и на которые сроки подрядились поставить хлебных запасов, и тому под сею отпискою послана роспись».
РГАДА, ф.1142, оп. 1, д. 43, л.36–38.
Примечания:
1. Приспособление для взвешивания в виде длинного стержня по типу безмена.
Текст документа передан буквами гражданского алфавита с заменой вышедших из употребления букв современными, обозначающими те же звуки. Сокращенно написанные слова («под титлом») раскрыты. Выносные буквы внесены в строку без выделения, при этом мягкий и твердый знак употреблены согласно современному правописанию. Мягкий и твердый знак не употреблялись, если они отсутствовали в слове без выносных букв. Буквенная цифирь, обозначающая числа в документах, передана арабскими цифрами.
В. Трухин, 2016
Как видим, государственный чиновник в 1687 году, пишет название реки Чита в ныне действующем варианте, через букву Ч. Но вот немец Избрант через 6 лет после этого пишет название через Ц. Что же это за звук такой, который русские воспринимали и записывали как «ч», а немцы как «ц»? И самое главное, почему стоит обратить внимание именно на первую букву названия — эта путаница с звуками привела к тому, что мы до сих пор не можем определиться со значением названия Чита, потому как ни в одном из исконно-местных языков — монгольском, эвенкийском, даурском, тунгусском и маньчжурском, старых описательных слов, начинающихся с «ч» и «ц» и похожих на звучание «чита» — нет. Ну или почти нет.
Здесь сделаем небольшое отступление. Конечно поиском смысла названия Чита занималось уже довольно много известных историков, краеведов. Людей ученых и профессиональных. Например, есть мнение, упомянутое в известном труде Виктора Федоровича Балабанова (1925-1997) «В дебрях названий», что название Чита переводится как «берестяной коврик». В том смысле, что кора березы распускалась особым образом для получения берестяной ленты, для покрытия чумов от дождя. И да, действительно, такое слово присутствует в эвенкийском языке. Вот это место в словаре Глафиры Макарьевны Василевич (1895-1971):
Но есть небольшое «но»… Дело в том, что указанное слово присутствует только в нескольких диалектах эвенкийского языка, а именно И и Вл и похожее слово «чета» присутствует в Нан. Давайте вместе посмотрим, что это за диалекты и где они располагались.
Это вилюйский говор и илимпийский диалект эвенкийского языка, которые, согласно этнографическим исследованиям Г.М.Василевич, присутствовали только на севере нынешнего Красноярского края, а так же в районе реки Нижняя Тунгуска. И, собственно, никак не пересекались с диалектом забайкальских эвенков. Упомянутый также диалект Нан , это нанайский язык, т.е. язык племен амурских нанайцев, наших восточных соседей, тоже весьма неблизких к Забайкалью и нашим местным речкам.
Тоже самое относится и к другому толкованию слова «чита» как глина, грязь и т.д. Это все северные диалекты эвенкийского языка. Вот тому подтверждение:
Т.е. тунгирский (Тнг ), урмийский (Урм ), верхне-алданский (Алд ), учуро-зейский (Учр ), подкаменно-тунгусский (П-Т ) и т.д. диалекты, не имеющие к нам никакого отношения. Хотя, как мы поймем далее, смысловое содержание необходимого нам понятия в данной словарной статье присутствует.
Но вернемся к нашим звукам – «ч» и «ц». Здесь нам необходимо погрузиться в глубокий и волнующий мир фонетики — мир транскрипций, фонем, спирант, дрожащих, шипящих и прочих свистящих звуков.
Изучая данную тему, в приложении к нашей задаче, пришлось многое перечитать и осмыслить с исторической точки зрения. Например такой важный момент — в верхненемецком диалекте, который был родным языком для Избранта, буква Z (в готическом алфавите она больше похожа на русскую «З»), написанная им при упоминании реки Чита, читалась не точно как немецкое современное «ц», а скорее походила на звук «тс». В международной фонетике этот звук носит название «Глухая альвеолярная аффриката ». Русские же землепроходцы слышали нечто другое, что они вполне определенно считали за звук «ч». Это тоже глухая аффриката, только более мягкая, т.н. палатализованная. В современном русском языке эту аффрикату легче всего услышать в слове «лучше ». Та же буква «ч», только слышится звукосочетание «тс». Только при таком варианте звучания первоначальной буквы получается исключить противоречие между свидетельствами Избранта и Головина. В современном Международном фонетическом алфавите (МФА) данный звук пишется как č (читается как «си с гачеком») и называется «Глухая палатоальвеолярная аффриката ». В современном польском алфавите, а ранее и в голландском этот звук обозначали двухбуквенным написанием CZ, подобное написание называется диграфом . Свидетельством этого служит карта Даурии, составленная русским картографом Семеном Ремезовым в Тобольске со слов первых наших забайкальских землепроходцев и опубликованная в «Чертежной книги Сибири».
Иностранные надписи названий рек и селений добавлены позднее голландскими переводчиками. Поскольку с этих русских карт западные картографы составляли свои знаменитые карты мира. Обратите внимание, что название Читинской слободы и реки Читы на голландском начинается с диграфа Cz, а перед названием реки стоит литера R: , что обозначает голландское слово rivier , т.е. река.
* * *
Чтобы пойти далее, дорогой мой читатель, придется немного приоткрыть завесу тайны, которую мы вместе тут разгадываем. А именно — искомое слово, являющееся смыслом названия Чита, было найдено в даурском языке, т.е. языке народности даур (или в более употребительном научном варианте — дагур ). Эти племена, наравне с эвенками, маньчжурами и монгольскими племенами, издревле населяли нашу забайкальскую землю, задолго до появления здесь казаков Петра Бекетова. Остатки этих племен в виде родовых поселений и сейчас существуют на территории северного Китая, Монголии. Язык даур не имел письменности, поэтому каких-то строго фиксированных правил и словарей никогда не существовало. Язык был и остается живым, не скованный никакими формальностями, подверженный всем веяниям времен.
Одним из таких веяний, которому подверглись все без исключения языки мира, в том числе и монгольская ветвь языков, частью которой является даурский, явилась так называемая спирантизация аффрикат или по другому — деаффрикация . В общем случае - это процесс постепенного ухода носителей языка от резких звуков к более мягким, шипящим.
Об этом процессе в даурском языке найдены минимум три профессиональных свидетельства ученых, изучавших даурский язык в XX веке, вполне заслуживающих всяческого доверия. Приведем эти свидетельства:
1. Фрагмент книги о даурском языке Б.Х.Тодаевой — заслуженного деятеля науки Республики Калмыкия, известного калмыцкого ученого-монголоведа, почетного члена Общества монголоведов Российской академии наук, 1986 г.
2. Фрагмент книги «Дагурское наречие» Н.Н.Поппе — русского лингвиста и этнографа, ученика Б.Я.Владимирцова. В 1920–1930-х работал в Ленинградском университете, Азиатском музее, Институте востоковедения АН СССР и др., с 1926 профессор, с 1932 г. член-корреспондент АН СССР, почетный доктор наук Боннского университета.
3. Научная статья «Аффриката č в монгольских языках» Николая Боктаевича Бадгаева — кандидата филологических наук, старшего научного сотрудника отдела языкознания КИГИ РАН.
Данные свидетельства говорят нам о том, что искомый нами звук č в относительно современном варианте превратился в звук š («с» с гачеком), называемый «Глухой палатоальвеолярный спирант». И который соответствует современной букве «ш».
Здесь, собственно, мы и подошли к цели нашего повествования. Надеюсь, доказательной базы достаточно, чтобы признать, что значением старинного слова чита, будет значение относительно современного даурского слова шита.
Таким образом, значение слова чита здесь — гореть, сгорать. А применительно к реке — горящая. И речь шла, скорее всего, не о натуральном горении воды от пожарищ или еще чего-то, а об отражении Солнца в реке, так называемая солнечная дорожка. И связано это, опять же, скорее всего с тем, что течение реки Читинки ориентировано в основном на запад, юго-запад, юг, т.е. почти всегда — на Солнце. И, во время движения вдоль реки, путнику всегда отсвечивало его отражение.
Это слово перекликается с эвенкийским словом чатэ , про которое мы упоминали выше, которое обозначает — горящие угли, зола.
Игорь Толмачев
Чита, 2021