Потому и нас назвали богатыми, уж как ни было плохо моё детство, но и тогда у нас были у всех свои постели. А тут хуже щенков.
Ранее: Как у меня с мужчинами сложилось.
Моей частой гостьей стала соседка с первой квартиры многодетная мамочка, на то время у неё уже было восемь детей. Муж её был художником, которого я однажды разбудила на крылечке библиотеки, но так и не познакомилась тогда. О том, как это было, здесь. В городе много слышала о них, да и наш исполком не раз назначал комиссии в их дом, часто были возмущенные обращения соседей, что они нерадивые родители.
Приходили и отмечали, что действительно дома грязь, дети не ухожены, поесть практически только баланда какая-то на плите, но еда какая-никакая и ничего не могли с нею сделать. Она не пьющая, в отличие от мужа. Который мог уйти и в запой и загулять по бабам.
История их знакомства не была секретом ни для кого. Валерий, так звали её мужа, был женат, уже родилась дочь, а Гала еще школу посещала и вот увидела его и влюбилась. Стала буквально преследовать его и добилась близости, но уже после школы.
Там особенно и добиваться нечего было, он на всё прыгал, что движется. просто пригласила его к себе домой в отсутствие матери и отдалась, а потом и права на него заявила. Он от неё, а она беременна, да еще и вены себе не раз режет, мол без него жить не может. Что им двигало, не знаю, только он оставил семью, где вполне здравомыслящая, работящая и домашняя женщина, и стал жить с Галой, которая ничего не умела, кроме как спать с ним и рожать одного за другим.
Теперь у неё было уже восемь детей, и она почему-то находила время, чтобы ходить по соседям. Я всегда недоумевала. Неужели у неё всё в доме порядке и там делать нечего, ведь столько детей, у меня только трое и то я всегда что-то делаю, или с детьми общаюсь. А она …
Мои девочки ходили к ним играть, но я всегда ругала их за это, что они туда ходят. Просто в доме мужчина и к нему приходят друзья, которых я не знаю. Своих детей они к нам не пускали, хотя я была бы и не против. Это потом пойму почему, а сначала не знала. Они не хотели, чтобы дети что-то кому-то рассказывали и наказывали за ослушание.
Вслед за Галой ко мне стал приходить и её муж. Придут и сидят, иногда бутылку вина на троих выпьем, я пригублю только, а они допьют. Потом поняла, что они уже знают, что у меня вино и потому ходят, чтобы угостила, стала перепрятывать вино в доме, говорила, что кончилось. Но они все-равно продолжали приходить. Я приглашала их за стол, они ели, а когда я спрашивала, что там их дети едят, она говорила, что уже сготовила им.
Потом стала у меня занимать сахар, картошку. Я, часто покупая продукты себе, брала и им хлеб, килограмм сахара, макарон или еще чего-нибудь. А картофель я с осени брала до тонны, делилась с нею, раз в неделю она точно по ведру картошки от меня уносила.
Как-то она собралась отвезти троих или четверых детей к своей матери в Полотняный завод, то встал вопрос об одежде для детей. Её дети, которых она хотела отправить к своей матери, были младше моих, на то время я для своих детей уже имела одежду на вырост, всегда при случае покупала и заранее в Посылторг заказывала, чтобы мои дети всегда были одеты вовремя по сезону.
Попросила она у меня часть одежды, обещала отдать потом, когда её муж получит деньги, но благополучно об этом забыла. Я их почти и одела, кроме обувки. Отвезла она детей и поёт соловьем как её мама хорошо живет там в собственном доме, как сестра живет в Москве с мужем военным. Какие виды с окна её сестры видны, что в магазинах продают, чего у нас и не слышали и не видели никогда.
Уже девятым ребенком беременна, а муж не всегда домой приходит, то у одной ночует, то у другой, а потом про свои походы жене рассказывает, все постельные подробности, а она потом приходит и взахлеб пересказывает, просишь не нести всякую дрянь, а она гордиться постельными подвигами мужа.
Только он не всегда с нею самой спит. Наблюдала такую картину. Выпили они достаточно, сидят друг против друга, я с краю стола. У неё такой взгляд на него, что сразу видно, что она изнемогает от желания близости с ним, а он сидит, смотрит на неё и усмехается. Спустя так минут двадцать кивает ей снисходительно, ну, иди ванну принимать. Она исчезает, а он остаётся и выждав еще минут двадцать или тридцать спускается к ней.
Сама Гала красива, слов нет, Мадонну только с неё рисовать, но ходит в засаленном платье, на груди и воротнике прямо лоснится от грязи, когда спрашиваешь почему не постираешь, она отвечает, что сегодня поменяет. А назавтра она в том же платье.
Когда пришло время ей рожать девятого ребенка, её муж прямо с роддома пришел ко мне, и попросил есть. Я предложила ему чашку лукового супа, он съел и не заметил, я налила вторую, он и эту умял. Поблагодарил и сказал, что борщ был вкусным, я поняла, что он и вкуса не чувствовал, так голоден был. Тогда спросила, что его дети сегодня ели, а он не знает.
Я решила сама спуститься к ним домой, но то, что я там увидела, не описать даже в самых жутких снах. Все полы и стены, вверх до метра, в засохшем кале, на веранде гора заплесневелого мусора вперемежку с кастрюлями, детской и взрослой одеждой, картофельными очистками и еще непонятно чем.
В комнатах всего один шкаф для одежды, совершенно пустой и без полок со сломанными дверцами, на голом полу один, прогнивший посредине, матрас, там дыра с черными краями диаметром сантиметров шестьдесят. Никакой другой постели нет, никаких одеял, простыней, подушек, никаких игрушек в доме. В зале один диван, на котором спят они сами и одна единственная детская кроватка, привезенная от мамы. Тогда такие только-только стали продавать, остов металлический, а остальное всё ткань.
В доме никаких продуктов, в кастрюлях только плесень. И она при всем этом ходила ко мне. Мне бы раньше хоть раз бы спуститься к ним. Я от всего этого пришла в неописуемый ужас. Забрала к себе четверых, четырёх она уже к маме своей раньше увезла. Накупала всех, накормила и у себя спать уложила.
На следующий день спустилась в их квартиру после работы с её двумя девочками и своей старшей, моя Таня осталась с маленькими наверху, и мы отмывали и соскребали ножами весь кал со стен и пола. Выносили мусор с веранды и тут же кипятили с хозяйственным мылом и содой, в принесенном мною баке посуду. Всю, что нам попадалась под руки.
Перебирали вещи, сгнившие отправили на помойку, а целые и чуть дырявые в стирку, их я стирала уже у себя наверху в стиральной машине, гладила и отпаривала на всякий случай, потом штопала, чтобы было что поменять детям. А так после купания пришлось всем детям одевать одежду моих детей, только для одного мальчика у меня не было никакой одежды. Хорошо, что он был мал и не понимал, что одевают ему девчоночью одежду.
Сгнивший матрас выкинула, отдала два своих и одеяла, что были. В шкафу сделали несколько полок, куда поместили отстиранную детскую одежду. Ту одежду, что он забрал у Галы с роддома при её поступлении туда, тоже пришлось постирать. Отстиралось только со второй стирки. Пока она была в роддоме я готовила и кормила детей, а вечером еще и Валерий приходил поесть.
Материла я его на чём свет стоит, но этому, что с гуся вода. Галу выписали с роддома, и я больше не ходила к ним домой, до следующих родов. А когда она рожала десятого ребенка, то она попросила с детьми остаться его мать. В тот раз я спустилась с блюдом жаренной картошки для детей, а его мать засуетилась и стала стелить в зале диван. А когда я повернулась, чтобы уйти, она стала спрашивать почему я ухожу, она уйдет в другую комнату и мне с Валерой мешать не будет.
Это было ни в какие ворота. Мать готова приветить любую женщину, которая зайдет в их дом и постелить для них постель. И это при том, что невестка в роддоме, дома дети, что зал имеет окно на веранду, что двери в зал из коридора стеклянные и просто он семейный человек. Сумасшедший дом какой-то.
Мне было жалко только детей, которые ничего не видели и не знали. Потому и нас назвали богатыми, уж как ни было плохо моё детство, но и тогда у нас были у всех свои постели. А тут хуже щенков.
продолжение здесь.
Дорогие мои читатели, события, описанные выше случились в 1978 году, под каждым своим словом подпишусь не раз, что так всё и было, ничего не выдумываю. Выгод мне от этого не было, только убытки, чужого мужика мне тоже не надо было, как мне уже написали в комментариях, своих хватало. Мамашу не спаивала, а угощала далеко не каждый день. О том, что у неё творилось дома узнала лишь когда она в роддом в первый раз с нашего дома ушла., я ей не нянька была и не опека. Так что немного думайте, прежде, чем обрушивать на именя негатив.
Будет еще продолжение про эту семью. Мне с ними еще почти три года рядом жить. Но чуть позже, пока у меня другие события, которые я хочу описать в своих воспоминаниях.
Пожалуйста, имейте в виду, что это не рассказы, а я не писательница.
Далее: С моими девочками не соскучиться.
Мои воспоминания про меня и мою семью, а читателям, впервые оказавшихся на моих страницах, предлагаю читать мои повествования с самого начала со статьи "История знакомства моих родителей" для этого вам просто надо навести курсор на слова, выделенные здесь голубым цветом, и нажать мышку. Чтобы читать продолжение, достаточно нажать на название следующей статьи, тоже выделенной голубым цветом, после слова "Далее".
Прошу выражать своё отношение к статьям лайками, делиться с друзьями в соцсетях, комментировать и подписываться. Мне нужна Ваша поддержка, буду Вам очень благодарна.