Заповеди.
С Васей мы познакомились необычно. Я только приехал на приход и судорожно искал певчих в храм. Благочинный с пониманием объяснил, что с певчими большая проблема, и намекнул: переманишь – пеняй на себя. И вот через некоторое время от него звонок: «Певчий нужен? Приезжай». Когда я зашел в небольшой кабинет благочинного, в углу стоял, опустив глаза, невысокий молодой человек странной наружности. «Вот Вася, его выписывают из психушки, а ему жить негде, он курит как паровоз, ворует иногда и всегда врет, зато поет за целый хор. Берешь?» – «А есть другие варианты?» – «Нет!» – «Тогда беру». Так и поговорили.
Вася стал жить на приходе, в церковной комнатушке недалеко от храма. Пел он действительно хорошо, с кем угодно и как угодно, с любым «инвалидом», как говорится. Незаметно пришел Великий пост, и тут Вася стал совсем незаменим. Я, по молодости и горячности, служил на приходе монастырским уставом, и службы длились по шесть семь часов, а он и читал, и пел. И, конечно, надорвался. После первой седмицы Вася стал меняться: то захихикает на клиросе, то дуть начнет перед собой много раз, при этом с его лица не сходила странная улыбка. Стали пропадать вещи и кошельки у прихожан. Я насторожился.
Срыв наступил внезапно. Вася кричал, сильно ругался и переворачивал мебель. Слава Богу, это все было не на службе. Я растерялся и не знал, что делать. Вася был сам не свой, лицо было искажено гримасой, он рычал как зверь и все не унимался. Я схватил его за шиворот и вынес на улицу, несколько раз встряхнул и опустил в сугроб. Он сразу остыл и сильно испугался, в глазах его было что-то животное. Видимо, в психушке его били и тут он ждал того же. Первый приступ прошел тяжело для нас обоих. Пришлось даже везти его в дурдом, на профилактику. Сомнений не было: Вася был бесноватый, то есть одержимый. Кто-то все делал за него, а он был просто жертвой, почти ничего не помнил, что с ним было.
Потом я стал замечать, что мой певчий всячески избегает причастия. Я стал причащать его чаще, уговаривая тихо и ласково, что, как больному, ему полагается много послаблений и тому подобное. Правило он вычитывал прямо на клиросе, для мирян и для себя одновременно. Так постепенно все стало налаживаться. Весна и осень всегда были с приступами, но они становились короче и тише. Главное, Васе нельзя было уставать и надо было вовремя пить таблетки.
Как-то мы поехали всем приходом в паломничество к Преподобному Сергию, и в автобусе мы с Васей разговорились. Он рассказал о своем суровом детдомовском детстве и вдруг вспомнил, что еще совсем юным он украл маленькое Евангелие из храма, а когда понял, что оно ему не нужно, выбросил в деревенскую уборную. С тех пор и начались его «приступы». У Преподобного Вася каялся в этом грехе и искренне плакал. Так все стало понемногу улучшаться.
Когда мы с ним расставались (я переезжал на другой приход), приступов не было уже полтора года. Потом мне рассказали, что у него появилась семья и даже дети. Дай Бог ему здоровья, особенно духовного.
