Часть двенадцатая
Поповы
В этом же городе жили и родные по матери, тоже многочисленное семейство, как я помню с тихой, доброй и светлой от улыбки набожной бабушкой Александрой Ивановной. Все углы ее дома были заставлены разнообразными иконами с разноцветными лампадами, огонь которых всегда тлел в фитильках опущенных в деревянное масло. Семья бабушки Александры Ивановны (дедушку я не застал в живых) состояла из пяти сыновей и двух дочерей. Занимались они, как мне помнится, кто чем мог. Кто-то был продавцом в магазине, кто-то приторговывал периодически сам, но в тоже время помню производился обмолот хлеба, уборка сена, то есть семья как-то была связана с сельским хозяйством. Во дворе стояло пять-шесть лошадей, один из семьи торговал и обменивал лошадей на хлеб насущный.. Жила эта семья значительно богаче семьи отца. Все были дородными, рослыми, с бородками и усами, в телесах, с серебряными или золотыми цепочками на часах, торчащими из жилетов.
Любимым моим занятием здесь было качаться у кого-нибудь из братьев моей матери на ноге, положенной на другую ногу. В этой семье также было много детей, одногодок, моих сверстников. Мы обожали чистить лошадей металлической щеткой, от чего у лошадей дергалась кожа по всему телу.
Часто верхом на лошадях мы водили их на водопой к маленькому ключу на речку Брынку, где там же под присмотром кого-либо из взрослых купали лошадей в речке. Лошади в речку заходили неохотно, берега и дно реки были илистыми, топкими. Но тем не менее, мы заставляли лошадей плавать в реке и после двух-трех кругов лошадь от испуга от воды или глубины выскакивала на берег с седоком, конечно голым мальчонкой десяти-двенадцати лет и начинала стряхивать с себя в воду, подрагивая всем телом.
Путь от реки к дому я и мои братья проделывали с большим шумом, сидя верхом, погоняя лошадей прутами, мы с гиканьем попеременно обгоняли друг друга и в ворота двора влетали на лошадях счастливые, довольные и гордые своими успехами и успехами своих любимых коней. Иногда эти эпизоды со спортивной гонкой на лошадях кончались для кого-нибудь из нас трагикомично, молодые жеребцы от шума и боли, так как мы колотили их бока прутами основательно, выбрасывали дыбки и незадачливый седок, не успев ухватиться за гриву падал на землю. Эти падения с лошади на всем скаку, а их было не мало, как правило кончались лишь синяками и ссадинами на руках и ногах и не было ни одного случая, чтобы лошадь наступила на кого-нибудь из нас. Скачки галопом на лошадях всегда доставляли нам удовольствие. Старшие браться гоняли лошадей в ночное на выпас, спали в жупунах у костра. Стерегли лошадей попеременно. Потравы хлебов все-таки были. Мальчишки всегда остаются мальчишками, глаза от дневной усталости сами слипались и лошади паслись ночью где им заблагорассудится. За потравленные лошадьми хлеба нам влетало от взрослых.
Однажды отец привел во двор прекрасно сложенного коня, рысака черной масти, как их называют вороного. Конь был высок и красив, косил свои агатовые глаза на нас малышей, мы в свою очередь заглядывались на него, ощупывали его со всех сторон. Конь оказался добрым и послушным. Отец его поменял на простую крестьянскую лошаденку в Конотопе, куда он ездил зимой за хлебом. Вороной очень хорошо ходил в упряжке рысью. В городке он понравился всем любителям лошадей, а в то время редко у кого из горожан не было лошади. На масленицу на лошадях по главной городской улице, растянувшейся на два-три километра, устраивали гонки в санках. Раздобыв красивые санки, отец несколько раз участвовал в этих гонках на вороном ( потом мы прозвали его цыганом) и добивался некоторых успехов. Конь редко когда переходил на галоп.
Короче говоря, конь оказался рысаком, непригодным к тяжелой крестьянской работе, пахать на нем было невозможно, поэтому использовался как разъездной конь из города в деревню и обратно. И стоял он больше во дворе нашего дома в городе. Днем мы с братом привязывали его к колу, вбитому на лугу на длинной толстой веревке, где он пасся. В один из дней придя к коню, чтобы увести его на ночь домой, мы не могли подойти к нему, так как его охраняла огромная собака дворняжка, которая при нашем приближении бросалась с лаем на нас и мы с трудом уносили ноги. Причем лошадь помогала собаке, делая угрожающие выпады задними ногами в нашу сторону. Мы были поражены таким согласованным действиям нашего коня и незнакомой собаки. Эта была какая-то непонятная дружба лошади и дворняжки. И только после того, как собака удалилась конь успокоился и мы смогли привести его во двор домой.
Продолжение следует...