– Как вы комментируете скандал с Владимиром Познером в Тбилиси?
– Я, как артист, очень много лет вынужден был находиться на острие каких-то политических событий и всегда старался их обойти. В моей биографии есть даже семьи, которые иногда расходились из-за политических взглядов. Есть знакомые и друзья, которые по-разному начинали себя вести из-за каких-то политических тенденций. Я не приемлю политику, потому что для меня распад Советского Союза был очень болезненным. Так получилось, что даже на тот момент я был свидетелем, как брат переставал общаться с братом, с сестрой и так далее. И я тогда, еще будучи несовершеннолетним юношей, принял для себя решение, что ничего не хочу про это знать. У меня есть любовь и уважение к людям не относительно их политических взглядов. У меня много знакомых откровенных либералов, есть знакомые и друзья, скажем так, традиционалисты, но каждый раз мы друг другу говорим: со мной этих разговоров нет – все.
– Как удается избегать политических тем?
– Каждый раз, когда меня спрашивают о чем-либо, я говорю, что вы знаете, я могу только рассказать о тех людях, с которыми лично знаком, с которыми много лет общаюсь. И моя жизнь сложилась так, что среди них очень много известных, значимых в политической жизни мира людей. У меня есть отношение к ним как к людям, я не имею право обсуждать их взгляды и их действия, потому что это их работа. У индейцев есть очень хорошая пословица, в которой говорится, что для того чтобы оценить действия человека, надо две луны проходить в его мокасинах. Никому не желаю стать министром, вообще никому. Я не знаю, как быть министром иностранных дел, допустим, или экономики – это не моя сфера, но я понимаю, что такое быть министром образования, что такое быть министром культуры, в любой стране – это катастрофа. В нынешнее время, в нынешних реалиях – это катастрофа в любой стране, потому что это «расстрельные должности», ты становишься виноват во всем, тебя все время обвиняют, что бы ты ни сделал – все равно есть люди, которые будут выходить с плакатами, криками и так далее. Потому понимая, что происходит вокруг, я не хочу принимать никакую сторону. У меня есть друзья, которых я очень люблю, и я этого не скрываю, иногда мы можем поговорить о каких-то политических пертурбациях, но каждый честно говорит свое мнение. Я не вступаю в дискуссию, а говорю: вы знаете, а я считаю «так». И все. Здесь нет дискуссии, я не хочу в этом принимать участия. Мне очень жалко, когда люди ведут себя некультурно.
– Сложно ли вам наблюдать, как разные политические распри сеют раздор между народами?
– Очень сложно и неприятно, потому что я не хочу, чтобы понятие «грузин» среди того, чего я вырос, когда это было олицетворение достоинства, красоты, благородства, чести, класса, было заменено на понятие абсолютно противоположное. И я много сделал в этом мире для того, чтобы на международном рынке в культуре, подчеркиваю это, отстаивать свое право быть русским грузином.
– Какой позиции придерживаетесь вы в отношениях Грузии и России?
– Я давно сказал и я этого не стесняюсь – я грузин, я российский подданный и я русский артист, так сложилась моя жизнь. Я никогда не менял фамилию, хотя мне много раз предлагали, я никогда не стеснялся сказать, что я грузин, ни на одном континенте мира и никогда не изменю своего решения. Я всегда говорю и везде буду это говорить, что я русский артист, я представитель русской культуры и русского театра. Мне все равно, какой флаг, какого цвета будет в России, какого цвета будет в Грузии, мой педагог мне очень давно объяснил: «Ты служишь Аполлону». Мой бог – Аполлон, у него в руках лира, у него нет флага в руках.
– Вам предлагали пойти в политику?
– Мне много раз предлагали вступить в партию, в разные партии. Я все время отвечал – нет. Моя партия – Аполлон, я ему служу и Большому театру. Вот это моя религия. Все остальное меня не интересует.
– Вам трудно сохранять грузинскую идентичность в русской культуре?
– Леонид Парфенов мне это сказал, я на самом деле об этом никогда не задумывался. Он снимал вторую серию «Русские грузины». И он мне сказал: «Коля, я снимаю до конца советской эпохи и вы не попадаете...», а потом говорит: «Не знаю, может быть, я вас включу, потому что вам в миллион раз сложнее, чем тем, кто был в Союзе, потому что вам сохранить грузинскую идентичность в русской культуре после развала СССР было немыслимо». Да! А пусть кто-нибудь повторит мои успехи, мои достижения. Пусть кто-то попробует. Никто по сей день не превзошел мои достижения в России. Не надо забывать, что именно грузин – самый молодой Заслуженный артист, именно грузин – самый молодой Народный артист, именно грузин – человек, который получил две государственные премии в области культуры до 30 лет, именно грузин – получил первый три «Золотые маски» подряд и так далее. И мне это давали не потому что я политическая фигура, мне давали за мои достижения и я этим очень горд.
– В вашей карьере были моменты, связанные с национально-этническими стереотипами?
– Были журналисты, были театральные обозреватели, которые смели меня оскорблять, особенно 2008 году, которые писали обо мне именно как о грузине, были такие. Но это же ни на что не повлияло. На сегодняшний день в области культуры я занимаю огромную должность, будучи этническим грузином, но я русский артист и все это прекрасно понимают, потому что Россия многонациональная страна. Лет пять или шесть назад кто-то посмел мне написать письмо, это касалось другой национальности: мы подадим на вас в комиссию, дабы вас проверили, потому как вы ущемляете права малых народов. Мой ответ был очень резкий, я сказал: «Вы это мне будете рассказывать? Грузину в России?». Это, простите, я представитель малых народов, а не та национальность, о которой шла речь в письме, которая представлена в России гораздо больше. И все вопросы исчезли. Очень мало кто, как я, имеет возможность благодаря своим достижением дать отпор. И, кстати, когда меня назначали ректором, была такая тема, что как может грузин возглавлять русский балет – и такие были возгласы. И ответ российских высокопоставленных чиновников был такой: мы судим не по национальности, а по достижениям. Это опять-таки свидетельство, и этот ответ для меня был очень ценен, потому что меня ценят прежде всего за мои достижения, за мое служение. Я считаю Россию тоже моей родиной, потому что моя основная часть жизни прошла в России и я российский подданный и всегда им буду.
– Как вы считаете, в этом плане здравомыслящих людей больше?
– Нет, здравомыслящих людей, к сожалению, гораздо меньше, и к моему большому сожалению, культурных людей становится гораздо меньше. Поэтому те, кто имеет образование, кто имеет воспитание, должны помогать, оберегать друг друга. И я очень горд, что вырос в том прекрасном советском Тбилиси, где не было национальности. Приехав в тринадцать лет из Тбилиси в Москву, я был настолько лишен какой-то конфликтности, я ее не видел никогда, что у меня не возникло никакого комплекса. К сожалению, воспитание, класс, уровень – это вещи уходящие, и если мы их не будем хранить, то «чурки», я имею в виду не национальный слой, а прежде всего тех, кто пытается зарабатывать на этом дивиденды, – они тогда победят.