Добрый день, гости и подписчики канала "Краеведение Башкортостана"!
У башкир в период средневековья и нового времени одним из видов военного снаряжения были кольчуги, латы, панцири.
В анонимном сочинении «Дафтар-и Чингиз-наме» ( XVII в.) Чингис-хан раздает башкирским биям кроме всех прочих атрибутов рода и власти также и кольчуги. Данный символ, несомненно, имел более древние корни.
В оригинале кольчуга названа словом «сауыт», которое ныне в башкирском и других тюркских языках означает «чашу», «сосуд».
В связи с этим исследователь Ю.М. Юсупов в книге "История Башкортостана XV – XVI вв." предположил, что Чингис-хан раздавал биям сосуды.
Данный вывод следует считать ошибкой, по крайней мере, недоразумением. Ю.М. Юсупов оставляет без внимания переводы «Дафтар-и Чингизнаме» на русский, современный башкирский и татарский языки, словари и монографии по языкознанию. Между тем еще Махмуд Кашгари писал, что слово « saj », « saj jarϊg » означает панцирь.
В современном казахском «соот», туркменском «совут», турецком « savut » имеют значение «оружие». В башкирском языке слово « hауыт», означая общеупотребительные посуду, утварь, все же в военной терминологии приобретает значение «кольчуга», «древнее боевое одеяние» .
Что касается сочинения «Дафтар-и Чингизнаме», то В.А. Панов, А.В. Васильев, Г.Г. Балгимбаев слово «сауыт» переводили на русский язык как «кольчугу» . Кольчугой считают данное слово все исследователи, обращавшиеся к данному источнику
Наиболее ранний перевод данного слова на русский язык встречаем у И.И. Георги: «Собственное их оружие лук (б[ашкирское] ша), да стрелы (ок), также копье (б[ашкирское] сунгус), латы (савот) и головной щит…».
Далее И.И. Георги продолжает: «Латы делаются на подобие сетки из железнопроволочных колец, и не только тяжелы, но и дороги: по чему и мало употребляются»
https://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=16021092
Еще в 1920-е гг. юго-восточные башкиры, судя по сведениям С. Злобина, называли панцирь словом «саут». Да и Чингисхан в «Дафтар-и Чингизнаме» своему третьему сыну Кирею говорит следующее: «Много там кольчуг (сауыт), которых одевают мужчины…» .
Данное выражение Чингисхана и дает ответ на этот вопрос. Слово « һауыт» в смысле «кольчуга» использовано также в кубаире «Карас и Акша»: «Аҡ ша батыр бәлдәп атып ебәргән. Һа ҙ а ҡ Ҡ арастың ө ҫ тәндәге һауытын үтеп өлгөрмәй ҡ алған» ( «Акша натянул лук и выпустил стрелу. Она чуть было не пробило насквозь кольчугу Караса, но тот успел схватить ее и положить в колчан» ).
Кольчуги, розданные Чингис-ханом биям, имеют названия: у Кыята – «город», у Кунграда – «луна под мышкой», у Ордаша (Урадаса) – «материн глаз», у Кайгака (Кыпчака) – «синий воротник», у Керейта – «справедливый мой», у Муйтака (Муйтена) – «суровые брови», у Буржана – «счастливый», у Кытая (Катая) – «шляпа из корня», у Калдара – «кусающийся», у Темир-Кутлу – «телячья голова».
Остальные названия кольчуг остались непереведенными на русский язык. Очевидно, эти названия имели магический смысл охранительного, или устрашающего характера.
Впрочем, М. Иванич пишет, что момент раздачи Чингис-ханом железного одеяния плохо интерпретируется: «Не ясно, называли ли кольчугу своим именем потому, что они были очень ценными, или имена были связаны с имеющимися на кольчугах изображениями».
По ее предположению, на кольчугах были изображения, обозначающие тамгу (как у Чингис-хана) или тотем (у Майкы-бия). Скорее всего, на кольчугах вполне могли быть какие-либо изображения. Во всяком случае, это объясняет, почему со временем кольчуга как атрибут царской или родовой власти сошел на нет.
Очевидно, с принятием башкирами ислама, изображения на предметах вооружения были запрещены. Ведь в других источниках нет такого примера, чтобы хан раздавал родоначальникам кольчуги, имеющие свои имена.
В то же время источники свидетельствуют о том, что у Чингизидов и ногайцев кольчуга (панцирь) являлась несомненным статусным знаком, регалией.
Например, в 1550-е гг. ногайский мурза Касай просил у Ивана Грозного прислать «пансырь, которои сам вздеваешь» [1, 118–119].
Известно, что ногайские мурзы и крымские султаны на протяжении XVI в. регулярно просили московского великого князя прислать им доспехи [2, 24].
В августе 1557 г. бий Большой Ногайской Орды Исмаил писал царю: «Толко будет тобе мне прислати пансырь, и ты возми Едигеров царев пансырь да пришли мне, то был пансырь мои». Хотя Иван Грозный и отправил бию панцирь, однако вряд ли это были доспехи последнего казанского хана Ядкар-Мухаммеда [1, 253, 255].
А.В. Беляков считает, что «панцирь любого Чингисида носил определенную знаковую нагрузку, которая была тем больше, чем выше положением был его обладатель». Очевидно, что в более раннее время сакральное значение военного одеяния была еще более существенной.
Практика отправки московским царем панцирей ногайским мурзам и Чингизидам подводит нас к мысли, что возможно ранее такие же прерогативы имел и хан Золотой Орды. Вышеприведенные факты дают веские основания относится к сюжету о раздаче Чингис-ханом кольчуг в сочинении «Дафтар-и Чингиз-наме» с большим доверием.
В древности на определенном этапе развития предметы вооружения (копье, лук и стрелы, кольчуга, сабля) становились символами власти, имели магический, сакральный смысл.
Своим происхождением эти атрибуты власти были связаны, возможно, с религиозными обрядами, культом предков и с почитанием священных гор, деревьев и т. д., первобытным страхом перед потусторонним («чужим») миром. Недаром, все эти символы власти имели сакральный, символический, магико-охранительный характер, то есть являлись предметами вооружения не только реально, но и в воображении, образном мире, в целом, в мировоззрении.
В средневековых могильниках доспехи встречаются редко. В частности, подобная описанной И.И. Георги кольчуга из тонких колец была обнаружена в кургане 31 Лагеревского могильника (IX – X вв.)
Панцирь, состоящий из узких пластин, накладывающихся ступенчато одна на другую, обнаружен в могильнике Лебедевка II (Западно-Казахстанская область Республики Казахстан).
По мнению ученых, он принадлежал средневековому кыпчаку. Памятник датируется второй половиной XIII – первой половиной XIV вв.
В памятниках кыпчакского времени ( XII – XIV вв.) исследователи отмечают панцири двух видов: из широких железных пластин, подвижно соединенных кольцами, и из узких пластин, неподвижно скреплявшихся железными штифтами.
Один из типов кольчуг описал в XIX в. В. Зефиров. По его словам, она «составлена вся из стальных колец… три кольца, соединенные четвертым, составляют только одно звено целого». Кольчуга закрывала человека с головы до пояса. Весила она более 30 кг .
Русское государство уже в конце XVI в. запретило ясачному населению Поволжья, Приуралья и Сибири, в том числе и башкирам, иметь кузницы, а также продавать им панцири, шлемы, сабли.
В частности, об этом писал английский путешественник Д. Флетчер: «Царь заботится, чтобы тамошние жители не имели ни оружия, ни денег, и для того налагает на них подати и обирает их» Эти запреты подтверждались в 1675 и 1702 гг.
В 1736 г. был принят указ о запрещении в башкирских селениях кузниц. Все эти меры привели к упадку металлообработки, кузнечного дела у башкир. Так, из 507 башкир – участников Семилетней войны (1756–1763 гг.) лишь 15 (3 %) имели панцири.
По рассказу Джантюри, в 1840-е гг. башкиры уже не надевали кольчуг. В первой половине XIX в. они окончательно вышли из практического употребления.
Таким образом, кольчуги являлись не только военным снаряжением, но и, по сочинению «Дафтар-и Чингиз-наме», были символами, атрибутами власти, регалией у башкир.
Литература :
1. Посольские книги по связям России с Ногайской Ордой. 1551–1561 гг. Публикация текста / Сост. Д.А. Мустафина, В.В. Трепавлов. – Казань: Татар. кн. изд-во, 2006. – 391 с.
2. Беляков А.В. Частная жизнь Чингисидов в России XVI – XVII вв. // Средневековые тюрко-татарские государства. Сборник статей. Вып. 3. – Казань, 2011.
