Недавно в социальных сетях появились две новости. О ДТП с участием блогера Эдварда Била, который выехал на встречную полосу и столкнулся с четырьмя автомобилями.
Женщину, на который пришелся основной удар, госпитализировали в тяжелом состоянии.
Полиция возбудила уголовное дело по ч. 1 ст. 264 УК (нарушение ПДД, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью). Тверской районный суд Москвы запретил блогеру выходить из дома с 20:00 до 08:00, пользоваться телефоном и интернетом и управлять автомобилем.
И еще одна новость – об аресте отца сотрудника Навального Ивана Жданова по делу о превышении должностных полномочий (ч. 1 ст. 286 УК). Юрий Жданов был заместителем главы администрации поселка Искателей в Ненецком автономном округе и работал в составе жилищной комиссии. Эта комиссия рекомендовала главе поселка выделить местной жительнице квартиру по договору социального найма, но оказалось, что ее семья уже получала жилищную субсидию, договор был расторгнут и квартира возвращена поселку.
Многие возмущены тем, что Эдварда Била не заключили под стражу, а отца Жданова посадили за решетку. Максимально возможные санкции в обоих случаях примерно одинаковые. По ст. 264 УК – до двух лет лишения свободы, а по 286 УК – до четырех. К тому же оба преступления относятся к категории средней тяжести. Статистика показывает, что заключать под стражу – популярное занятие у судей и это касается не только политических дел. Анализ данных Судебного департамента при Верховном Суде РФ свидетельствует о том, что за 2019 год судами было рассмотрено 104 866 ходатайств о заключении под стражу, из которых удовлетворены 89,24%. Остальные 10,76 % включают отказы в связи с избранием домашнего ареста, а также случаи, когда ходатайства отозваны, возвращены, производство по материалу прекращено, оставлено без рассмотрения, либо избран залог.
В этой статье разбираемся, что же всё-таки влияет на принятие решения о заключении под стражу.
Статья 108 УПК регулирует применение заключения под стражу. Оно применяется в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При этом судья должен указать конкретные обстоятельства, на основании которых принял такое решение.
В исключительных случаях заключение под стражу может быть избрано за совершение преступления, с наказанием до 3 лет, если:
1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства в РФ;
2) его личность не установлена;
3) им нарушена ранее избранная мера пресечения;
4) он скрывался.
Постановление Пленума Верховного Суда (ППВС) РФ от 19 декабря 2013 г. N 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» обязывает суды в каждом случае обсуждать возможность применения более мягкой меры пресечения вне зависимости от наличия ходатайства об этом сторон.
Также документ говорит, что заключение под стражу не может быть избрано в качестве меры пресечения, если отсутствуют данные о том, что подозреваемый или обвиняемый может:
1) скрыться от дознания, предварительного следствия или суда,
2) продолжать заниматься преступной деятельностью,
3) угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства,
4) уничтожить доказательства,
5) иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.
Кстати, если человека заключили под стражу при наличии таких оснований, это не всегда говорит о необходимости продления срока ареста. Каждый раз подлежит проверке. Причем данные должны быть конкретными, а не абстрактными. Абстрактное «если совершил преступление, значит скроется» основанием для заключения не является. А фразы «есть основания полагать, что лицо скроется» тоже не должны приниматься судом во внимание, поскольку необходимо объяснить, что за основания и откуда их взяли. Если смотреть на буквальное толкование закона и ППВС, то становится понятно, что заключить человека под стражу не так просто. Сложно найти реальные данные, что он хочет скрыться.
Давайте посмотрим, как обстоят дела с заключением под стражу у ЕСПЧ.
Если анализировать его решения, то можно сказать, что позиция Европейского суда схожа с ППВС, только ЕСПЧ расписывает это подробнее: например, в деле №51445/09 "Жеребин против России". Суд указывал, что российская власть не представила мотивов применения меры, достаточных оснований, а также отказалась рассматривать личные поручительства, сомневаясь в их подлинности.
Европейский Суд подчеркнул, что "...внутригосударственные органы власти при отказе в освобождении заявителя утверждали, что он не представил доказательств, опровергающих предположения обвинения о наличии риска, что он может скрыться или препятствовать отправлению правосудия... Перекладывание бремени доказывания в таких вопросах на задержанное лицо равнозначно уничтожению смысла статьи 5 Конвенции, которая делает заключение под стражу исключительным случаем отступления от принципа уважения свободы личности, допустимым только в ограниченном количестве строго определенных случаев".
Как мы видим, зачастую решение о заключении под стражу принимается без рекомендаций Пленума и ЕСПЧ. Всё происходит на автомате, однотипно, без учета индивидуальных особенностей дела. Ощущение, что судьи не хотят разбираться с делом. А под стражей человек точно не сбежит и не скроется. Тогда зачем думать о применении других мер?
Алина Винтер