Когда я написала несколько статей о затворнической жизни Дубчесских скитов, которую они до сих пор ведут вдали от "большого мира", я получила самые разные комментарии. В каких-то из них читатели сравнивали скиты с сектами, а в других наоборот возражали, говоря о том, что большинство старообрядцев ведут совершенно обычную жизнь.
Я уже не раз рассказывала об уральских староверах, например о Вишерской Агафье Лыковой - бабе Симе (Ссылку на статью я по традиции дам в конце этого рассказа). Но все эти рассказы о XX веке. А мне же стало интересно, как староверы Урала живут сейчас. И вот я готова поделиться всем, что накопала в интернете.
Для начала, мне кажется, стоит сказать пару слов о разных направлениях в старообрядчестве. Белоцерковники трепетно хранят все нюансы старой веры, но не отказываются от церкви и священников. Именно к белоцерковникам принадлежит митрополит Корнилий, который навещает Агафью Лыкову и приезжал к ней освящать новый дом.
Другое направление - беспоповцы. Они, ушедшие в XVII веке в леса, на долгое время остались без священников и в итоге отказались от них. Службы у этих старообрядцев совершают выборные, обычно самые уважаемые члены общины. Вместе со священниками были утрачены некоторые обряды, например причащение кровью и телом Господним (то есть кагором и хлебом), осталось только причащение святой водой. Другие обряды сохранились в аналогичном виде, например брачение вместо венчания.
Внутри беспоповцев, как я поняла, есть еще много разных течений: это и часовенные, отрицающие перекрещивание пришедших из других верований, и странники, или бегуны, к которым принадлежали Лыковы. Именно они отрицают паспорт и другие документы, налоги, военную службу и прочие социальные обязательства. Ну и самые сложные представители беспоповцев - поморы, которые ратуют за спасение души в огне.
Несколько деревень в Шалинском районе Свердловской области, которые живут "на две веры" - и "церковники" и беспоповцы. А в селе Роща есть клуб-музей истории поселения, который можно назвать настоящим музеем старообрядчества. Жители-энтузиасты, создавшие его, не только с удовольствием рассказывают об истории, но и учат печь уральские шаньги.
Правда в моей семье (я тоже с Урала) шаньги стряпают из дрожжевого теста, с высокой картофельной "шапкой". А для этого блюда я слышала другое название - перепечи.
В селах Шалинского района еще до сих пор можно найти пожилых старообрядцев, придерживающихся самых строгих канонов - запрещающих, например, себя фотографировать, потому что "только лики святых могут оставаться на земле", а грех разговора с мирскими нужно отмаливать.
Деревня Симонята в этом же районе - полностью старообрядческая. Ворота на въезде в деревню закрыты. Но староста села объясняет, что закрыты они не от людей, а чтобы скотина не разбежалась. (Вот так, как мне кажется, и рождаются некоторые слухи о староверах.) И хотя жители деревни стараются соблюдать все обряды, тем не менее они не чураются современных реалий. В Симонятах проведен интернет - не для баловства, а для учебы. У детей есть компьютеры, и все родители-старообрядцы хотят, чтобы их дети получили хорошее образование.
Почти в каждой семье есть молодежь, окончившая ВУЗы. Среди них врачи, учителя, строители. И, может, кому-то покажется удивительным, но молодежи нравится такой образ жизни. Они с детства привыкают трудиться и готовы к самостоятельной жизни, поэтому и вторую половинку себе тоже стараются приглядывать из старообрядцев, но если по сердцу пришелся человек другой веры, никто не будет против, побрачат. А еще старообрядцы хранят верность, потому что отмаливать грех прелюбодеяния придется лет 15 - каждый день по 100 поклонов.
Так что, получается, что можно придерживаться старой веры и жить в цивилизации. На мой взгляд, все снова упирается в цель - для себя и своих детей. Вот только у каждого человека ответ на этот вопрос свой.
Подписывайтесь на мой канал, я обязательно расскажу еще много интересного. Другие статьи по теме можно найти здесь:
"Мертвые души" XXI века, или одна ли такая Агафья Лыкова
