ЧАСТЬ III
МАРИЯ. Зов предков
Сестры Мураторе, Мария и Мартина, уже пять лет проживали в доме семьи Чекки. Их комнаты располагались на первом этаже, рядом с каморкой Петера. Мартина трудилась по дому в качестве кухарки и прачки, а Мария была в услужении у донны Франчески. Зарабатывали они поболее Петера, но денег не тратили и вели затворнический образ жизни.
Скромность девушек, как, впрочем, и его жена Франческа, не помешали Доменико Чекки оказывать назойливое внимание младшей из сестер, золотоволосой Марии. Этот синьор не обладал обаянием и богатыми манерами, но дело, приносившее хороший доход, количество сундуков, запасы вина, лучшие продукты и даже небольшая вилла за городом, поддерживали в нем уверенность в своем могуществе. Мария представлялась хозяину легкой и недорогой добычей, но с этой сестринской парочкой было что-то не так...
Они с женой поначалу удивлялись мрачности и нелюдимости девиц Мураторе, но со временем их незаметность и исполнительность стали привычными и удобными. Мария служила Франческе заземлением в процессе метания молний ее нескончаемых выражений чувств, а Доменико девушка распаляла своей кажущейся покорностью и невинным видом. Мартина с опаской наблюдала за процессом соблазнения ее сестры, который, впрочем, и не отличался особой затейливостью. Зная, что Мария закрыта для всего мира, в том числе и для нее, она понимала: если даже что и произойдет, она может не узнать...
Мария увидела в окно, как Пьетро, уныло повесив голову, плелся в свою каморку. Под неодобрительное ворчание сестры она шмыгнула во двор, держа в руках ароматный lampredotto и что-то еще, завернутое в тряпку. Бутерброд немного остыл, но Мария была уверена, что Пьетро с удовольствием примет ее подношение.
Петер слабо улыбнулся девушке сквозь слезы, и она поняла, что парень удручен сверх всякой меры. Молодые люди остановились друг против друга, и Мария спиной почувствовала взгляд сестры.
Впервые увидав нового квартиранта, Мартина сразу же поняла, что опасностей, о которых говорила бабушка, прибавилось. Уж больно хорош был Пьетро.
Донна Франческа говорила, что ее Доменико подумывал, не расторгнуть ли контракт с красавцем, но, имея привычку склонять к интрижкам своих работниц, о чем Франческе радостно доносили доброжелатели, решил оставить все как есть. Может, так и лучше.
Петер не завел во Флоренции друзей. Ремесленники в мастерской снисходительно смотрели на иноземца и забрасывали его непонятыми шутками.
Чувствуя себя одиноким, Петер радостно принимал знаки внимания со стороны Марии, которая подкармливала его потихоньку ото всех и слушала жалобы начинающего скульптора на неудачи и трудности, всем своим видом показывая участие и понимание. Петеру было немного жаль, что о самой Марии и ее семье он не мог ничего узнать. Совсем немного, более всего ему было жаль себя.
Тут следует объяснить, что собой представляла семья сестер Марии и Мартины. В их родном городе Сована от семьи Мураторе держались подальше. Считали, что они потомки della strega. Ведьмы. А бабушку нисколько это не смущало - она гордилась тем, что вела свой род от древних этрусков и держала на входной двери горгонейон.
А еще она рассказывала, что под пытками инквизиторов умерла ее бабушка. В чем именно заключалось ведьмовство прародительницы в городе уже никто не помнил, но семья навсегда получила статус отверженных.
Бабушка перед смертью поведала Мартине о семейном проклятии , но та не слишком поверила в невероятную историю , думая , что старуха на старости лет повредилась умом . Порядком уставшая от неприязни или откровенной враждебности жителей маленького города , Мартина приняла решение уехать с сестрой в большой.
Девушки перебрались во Флоренцию со своим дядей, рассказавшим о казни Савонаролы, слухи о религиозной суровости которого распространились далеко за пределы города.
Весть об этом казалась гарантией неприкосновенности всякого рода ереси. Впрочем, в просвещенном и занятом делом обогащения городе их и так никто не знал. Дядя пристроил племянниц в дом на улице Ткачей и занялся своей жизнью.
Мартина до поры ничего не говорила сестре, пока однажды не увидела эту проклятую утку.