Надо сказать, что первые десять лет супружеской жизни у Черешенковых складывались на редкость удачно – и Федор, и Сима активно продвигались по служебной лестнице, подрастал Юрочка. Глава семьи занимался торговым обеспечением региона и отвечал за то, чтобы на полках родного славного городка в двухстах километрах от столицы было все, что требовалось гражданам, а Сима, как и хотела, трудилась в областной администрации, где отвечала за бюджет области. Многочасовая работа на износ, партийная карьера, общественные заботы – они все время были вместе, не обращая внимания на косые завистливые взгляды.
Серафима знала, что на ее мужа заглядывались и молоденькие совсем девчонки, и женщины постарше, забывая как о его семейном положении, так и о своем, но ревность в душу не пускала. Придерживалась позиции, что если Федор ее разлюбит, решит изменить, то повлиять на это решение она не сможет.
Лишь однажды, когда начались звонки и женский приглушенный голос стал говорить ей очевидные гадости, мол, муж тебя давно как женщину не ценит, не любит, изменяет, она позволила себе выпустить пар. Дождалась, пока глава семьи вернется с работы, позвала на кухню. Молча положила перед ним батон колбасы и стала нарезать крупными кусками, глядя прямо в глаза. Федор недоуменно смотрел за манипуляциями жены, пока не дождался колкой фразы, поставившей все на свои места:
-Колбасе не больно, а тебе, если что узнаю – будет. Уяснил?
Тот кивнул, сдерживая смех, и притянул к себе:
-Сколько раз говорить? Мне никто кроме тебя не нужен! Да и сил еще одну просто не хватит! – откровенно подмигнул смутившейся жене и потянул в спальню.
Помимо очевидных достоинств Серафимы, таких как ум, рачительность, острый юмор, муж ценил ее страстную натуру. Дерзкая, ехидная, носившая смелую короткую стрижку и не боявшаяся демонстрировать точеные ноги, жена вызывала в нем горячечное желание каждый раз, как оказывалась в его объятьях. Конечно, усталость, порой, брала свое, но и сейчас, спустя десять лет брака, они все так же горели друг другом. Когда Юрочка подрос и встал вопрос о том, где он будет спать, отставной капитан сказал твердо:
-Оставим ему часть комнаты, а сами поставим диван на кухне, - и добавил с улыбкой, - чтобы не будить отпрыска!
Мгновенно заалевшая от смущения жена ответила ему тычком под ребра, но к идее отнеслась благосклонно. Квартира, удобная, хоть и однокомнатная, досталась им в доме послевоенной постройки, с высокими потолками и смелое решение с раскладным диваном реализовалось легко.
Ночью, после своеобразной сцены ревности, Федор смотрел в умиротворенное лицо спящей жены и, вслед за ней, недоумевал – разве может быть столько сумасшедшего счастья, и все оно, - его?