Пейзаж продолжающейся глобальной пандемии коронавируса в настоящий момент представляет собой довольно пестрое зрелище, особенно в Европейском союзе. В последние недели крайне обострилась борьба европейских стран за те или иные партии вакцины, то неизбежно приводит к настойчивым требованиям ключевых европейских государств в адрес европейских чиновников относительно важности приобретения российской вакцины Спутник V . Тяжесть ситуации иллюстрируется и тем фактом, что накануне с требованием к Еврокомиссии одобрить применение и централизованную закупку флагманской российской вакцины обратилось и правительство Германии. Это крайне интересный поворот событий, так как именно Берлин, как известно, задает тон в Евросоюзе и является реальным мотором и движителем европейской интеграции.
Проблемы с АстраЗенекой, срыв поставок вакцины от Пфайзера, усугубляющиеся противоречия с Китаем, который также является крупным производителем противоковидных вакцин – все это наглядно демонстрирует для европейцев необходимость смены антироссийского курса хотя бы в отдельно взятом фармацевтическом аспекте. Проблема европейских политиков, а также медиа-пространства заключается в том, что они сами загнали себя в тупик своим следованием в фарватере американской санкционной политики в отношении России. И сейчас мы наблюдаем как в буквальном смысле такая антироссийская истерия убивает рядовых европейцев, которым не хватает вакцины от собственных производителей. Демарш Германии, если он и дальше будет развит Берлином в плане организации давления на общеевропейские структуры способен сдвинуть с мертвой точки проблема закупки Спутника V для нужд европейских потребителей.
Успехи российских ученых делают крайне сложной задачу по дальнейшей демонизации России в глазах европейцев и тем более жителей других стран, уде получивших вакцину Спутник V . И тут надо отдать должное российскому государству, которое на протяжении многих лет вкладывало большие средства в становление отечественного фармацевтического кластера. Без этих вложений и поддержки фундаментальных исследований и профильных институтов, академических структур и бизнеса в области большой фармы Россия бы не смогла в такие короткие сроки создать, фактически, три полноценные вакцины – причем все на разных технологических платформах и предназначенных для разных возрастных групп и учитывающих различные физиологические особенности.
На самом деле в настоящий момент, можно смело утверждать, что именно наука остается, пожалуй, единственным способом проекции «мягкой силы» России на международном уровне. У России традиционно крайне сложно выстраивались отношения с концепциями непрямого гибридного влияния посредством тех же механизмов гражданского общества, которыми так любит пользоваться Запад. Взамен мы могли бы перенастроить нашу инфраструктуру влияния под научный и образовательный вектор – что как показал опыт с вакциной Спутник V приносит куда больше пользы чем все многолетние усилия по «публичной деиломатии».