И вот уже зима. Скоро Новый 1980 год. Семидесятые заканчиваются, начинаются восьмидесятые. Любой год с нулём на конце — это не просто Новый год, а некий рубеж, который кажется людям более значительным, чем простой Новый год. Все загадывают желания не только на год, но и на всё десятилетие. Конечно, в первую очередь люди хотят, чтобы был мир. Это самое главное!
В начале января у Миши и Иры был день рождения. Им исполнялось 17 лет.
— Кого из ребят вы в этом году пригласите? — поинтересовалась Наталья Алексеевна. — Я пирожков напеку.
— Мы никого не пригласим. Мы пойдём в ресторан с Андреем Михайловичем, — ответила Ира.
— Почему так?
— Хотим втроём посидеть.
— Только не вздумайте там пить! Я смотрю, вы уже выросли, хотите отмечать праздники по-взрослому. Не рано ли?
— Андрей Михайлович ведь с нами, — сказала Ира.
— А дочь его тоже приедет?
— Нет. Она на севере.
— Странно. С тех пор, как Миша на ней женился, я её ни разу не видела. У них всё в порядке? Может, они уже расстались?
— Нет, у них всё в порядке, — грустно ответила Ира.
Ира обычно приходила из школы позже, чем Миша. Она занималась комсомольской работой: музеем и общением с ветеранами. Она изучала войну, судьбы бойцов, подробности сражений, всё записывала, переснимала на свой фотоаппарат военные фотографии. Дома она создала свой собственный архив. Когда она приходила домой под вечер, она часто видела Мишу, сидевшего в кресле перед картинами Клавы. Картины, которые принесла Ира Комарова, он повесил над своей кроватью и всё время смотрел на них. Среди них было два автопортрета Клавы. На одном портрете она была серьёзная, а на другом весёлая. Картины были выполнены очень хорошо, аккуратно — видимо, Клава долго над ними трудилась. Она нарисовала их ещё до того, как Миша и Ира познакомились с ней. Тогда она была ещё спокойной, вела размеренную жизнь и верила в прекрасное будущее как для себя, так и для страны. Этот оптимизм отражался в её картинах.
— Можно, я с тобой посмотрю на Клаву, — сказала Ира, сев рядом с Мишей на ручку кресла.
Некоторое время они молчали.
— Я, наверное, только сейчас понял, какая она, — задумчиво произнёс Миша. — Тогда всё так быстро закрутилось! Я ещё не оценил всех её достоинств. Она великолепна. Божественна! Ты видишь? Замечаешь?
— Я тебе говорила об этом ещё с первого класса! Но ты никогда ей не интересовался, — сказала Ира.
— Откуда же я знал!
— А я сразу знала!
— Ты проницательная! Только что же мне теперь делать?
— Не знаю.
— Мне её жалко! — сказал Миша со слезами на глазах. — Очень жалко!
— Не надо жалеть, — тихо ответила Ира. — Клава бы не хотела, чтобы её жалели. "Человек! Это звучит... гордо! Надо уважать человека! Не жалеть... не унижать его жалостью... "
— Да иди ты со своим Горьким, — отмахнулся Миша. — Мне безумно жалко! Она была такая... Господи, я её воспринимаю не так, как ты! Совсем не так! Я чувствовал...
— О боже, избавь меня от подробностей! — испугалась Ира.
— Я раньше даже подумать не мог, что героиня войны, чьё имя носит наша школа, это реальный человек, — сказал Миша. — Мой, любимый... Хороший, ласковый.
— Я и предположить не могла, что так получится, — произнесла Ира. — Мне такое в голову не могло прийти!
— Поэтому убейте меня! Я не могу так жить! Невыносимо! — воскликнул Миша. — Она мне ночами снится! Живая, весёлая. А потом начинаются кошмары. И я понимаю, что в жизни эти кошмары были хуже, чем во сне. Если к врачу обратиться, он скажет, что я ненормальный. А как ведут себя нормальные в таких случаях? Им всё равно? Но если им всё равно, это уже само по себе ненормально!
— Клава сама этого хотела, — уверенно ответила Ира, гладя Мишу по голове. — Она знала, что делает. Она защищала Родину. Как и многие другие. И погибла за Родину. Она считала это своим долгом, потому что умела воевать. Да, она чувствовала своё превосходство над другими! Именно поэтому она не смогла их предать, оставить одних. Она ответственный человек. Понимаешь, Миша?
— Мне от этого не легче, — сказал Миша. — Какое-то безумие! Я её люблю!
— Странно, — прошептала Ира. — Мы же с самого начала всё знали. Мы знали, чем всё закончится. Просто пошли посмотреть прошлое. И вернулись обратно. По идее, для нас вообще не должно было ничего измениться. Всё осталось как и было!
— Нет, — помотал головой Миша. — Всё изменилось. Неужели ты не заметила? Появился Андрей, которого раньше не было. Настя ушла туда и там прожила свою жизнь. Это уже новый мир! В него внесены изменения. Может быть, и с Клавой всё было по-другому в новой версии? Может, она осталась жива?
— Маловероятно, — ответила Ира. — Её зелёную кофту, изрешеченную пулями, нашли. Рисунки нашли. Нашли фотографии расстрела, очень качественные для тех времён.
— Но тело-то не нашли! — возразил Миша. — Да и в самой первой версии его тоже не нашли. Сожгли! Да разве тогда был анализ ДНК, как в 2005-м году? Нет! К тому же, захоронение этих сожжённых останков было массовым. Что там можно было определить?
— Тогда где она? — спросила Ира.
— Не знаю. Может, за границу уехала.
— Она бы туда не поехала. Это ты туда хочешь, а она нет. Ты думаешь, она могла бы бросить мать, ребёнка? Конечно, хотелось бы верить в чудо, но не получается! И у Вовы с Кондратием тоже не получилось, поэтому они и сделали клон в виде Иры Комаровой! Надо было хотя бы генотип такой гениальной девочки сохранить!
— А может, Клава тоже ушла в какое-то другое время, как Настя? — предположил Миша. — Может, она там живёт?
У Миши капали слёзы.
— Не знаю, чем тебе помочь, — вздохнула Ира. — Но надо дальше жить. У тебя есть портреты Клавы, видео на ноутбуке...
— Зачем мне портреты и видео? Я настоящую Клаву хочу! — воскликнул Миша и расплакался.
Ира хотела что-то ответить, но не успела, потому что зазвонил телефон. Ира вышла в коридор и взяла трубку. Через несколько секунд она вернулась в комнату с загадочным лицом:
— Это тебя! — сказала она Мише. — Ира Комарова звонит!
— Ира Комарова мне? — удивился Миша, вытирая слёзы.
— Да. Вытри слёзы и иди скорей!
Начало книги "Подарок для героини"
Предыдущая глава "Давай всё-таки попьём чай!"
Глава 182. Миша собирается в гости