Не хотелось бы затрагивать тему скандала вокруг книги, особенно после того, как на эту тему высказались уже примерно все. Скажу лишь, что в конце книги есть внушительный список архивных источников, кому надо, тот найдёт.
Немного о времени, которое описано в книге. 1923 год, голодающих детей Поволжья эвакуируют в сытые среднеазиатские края. Довезти их живыми шансов мало, но начальник эшелона Деев и комиссар Белая делают для этого всё возможное.
Сама я родилась в эпицентре голода 30-х, фото из нашего городка (Пугачёв) использовали BBC в своих документальных фильмах о голоде, а разного рода блогеры и новоявленные историки умудрялись использовать их и для иллюстрации голода в других частях Европы. Ну да Бог с ними.
Пугачёвский уезд считался самым неблагополучным местом по (внимание!) людоедству! После того, как доели последних лошадей и перешли на хлеб из лебеды, люди буквально перестали выходить на улицы из страха быть пойманными и съеденными. В семье моих прабабки и прадеда, как и у всех крестьян тогда, дети рождались часто, но выживали единицы. Из 17 их детей выжили четверо. О голоде их дочь — моя бабушка — рассказывала часто. И про хлеб из лебеды, который до сих пор хранится в местном музее. И про поезд в Ташкент, куда они вынуждены были бежать от голода. Самыми яркими её детскими впечатлениями были купленные на какой-то станции стакан малины и сушеная рыба. Неслыханная роскошь! Собственно, из-за этих семейных историй я и ждала роман Яхиной.
О романе
Сюжет романа довольно прост: выражаясь современным языком, это не то road-trip, не то волшебная сказка прямо по Проппу. Задача "довезти детей" должна быть выполнена несмотря на все преграды, коих автор отсыпал щедро и весьма кинематографично. В этом плане никакой интриги нет, примерный сюжет легко угадывается еще в самом начале книги. Ради чего же его читать?
Во-первых, интересно было увидеть сам путь. Пропп, конечно, облегчил задачу: здесь есть и Герой, и препятствия, и помощники, появляющиеся словно по мановению волшебной палочки.
Во-вторых, язык Яхиной никуда не делся: он всё такой же поэтический, напевный, фольклорный, и это отдельное удовольствие, особенно на фоне массовой литературы.
В-третьих, философская составляющая даёт множество тем для размышлений. Одна из них, главная, о Добре. Бывает ли оно безусловным? Совершают ли хорошие люди плохие поступки? Как перестать причинять добро, если им ты затыкаешь свои прежние грехи? Противостояние Деева и Белой — это спор о том, что полезнее: чувства или расчет, эмоции или опыт. "Они сошлись . Волна и камень ,стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой".
– Добрым быть – это вам не обещать с три короба. Не вздыхать и не слезы ронять над бедными лежачими. Это вам не душу свою жалостливую напоказ выставлять! – говорила негромко, но лучше бы криком кричала. – Добрым быть – это думать обо всем. Опасаться – всего. И предусмотреть – все. Добрым быть – это уметь надо. Уметь отказать. Приструнить. Наказать…
Вот так всё просто, да не совсем. Абстрагируясь от шумихи вокруг романа, скажу, что мне он понравился. Хотя и не так, как два предыдущих. Поймала себя на ощущении, что читаю продолжение "Зулейхи", хоть и из другого, более раннего времени. Очень уж некоторые Деев напоминает Игнатова, а Фатима Зулейху. Кроме того, не покидало ощущение, что писался роман заведомо под экранизацию, а посему потерял некоторую глубину. Хотя образы проработаны детально, очень уж по-киношному они разные. А может, это и хорошо, ведь каждый увидит здесь что-то своё.