Ещё через несколько футов тропинка вдруг круто свернула налево, а Кейт, не рассчитав, чуть было не врезалась во вдруг выросшую прямо перед её носом стену кустарника. Кое-как избежав этого, она повернулась по направлению тропинки и внезапно увидела Дилла и Дона, которые, остановившись на какой-то ровно утоптанной земляной площадке посреди кустарника, с отсутствующим видом пытались отдышаться после этой безумной пробежки. В этот же самый — ну, или секундой-другой позже - Дилл заприметил Кейт и махнул ей несколько раз рукой, чтобы она поторапливалась к ним. Неожиданно для себя, она вдруг выяснила, что здорово от них отстала, футов этак на пятнадцать-двадцать, и это ещё не учитывая того, сколько они тут её ждали. Возможно, что какие-то секунды, а, возможно, и почти целую минуту... Хотя, в принципе, имело ли это сейчас значение?
Осознав, что теперь бежать не обязательно, она перешла на шаг и слегка выпрямилась. К её некоторому удивлению, теперь ветви кустов не пытались исцарапать ей макушку и вцепиться своими острыми колючками ей в волосы - очевидно, что теперь их свод приподнялся, и они не нависали прямо над головой. Она попыталась выпрямиться в полный рост - и у неё получилось, и она даже не почувствовала того, что над её головой что-то было. Тогда она подняла голову - и с чувством, весьма близким к изумлению, увидела, что здесь окружавший их со всех сторон терновник вымахал до размеров самых настоящих деревьев, хотя был по-прежнему таким же запутанным и непроходимым, как и раньше.
- Что, кажется, мы всё-таки сумели оторваться? - произнес Дилл, когда она к ним приблизилась к ним. Вид у него был неожиданно усталый и, что самое удивительное, какой-то напуганный, как у человека, который едва унес ноги от чего-то, что грозило ему практически неотвратимой гибелью - Да... Дьявол, никогда не видел, чтобы эти чертовы псы сбивались в такие огромные стаи. Они словно с ума посходили, мать их...
- Быть может, у них просто-напросто начался какой-нибудь голод? - произнес Дон тяжело и неуверенно, склонившись и оперевшись руками о собственные колени - Вот они и сбиваются в такие кучи...
- Голод? - насмешливо переспросил у него Дилл - Мистер, Вы видели только что, по чему мы только что прошли? Как Вы сами-то думаете - можно ли тут голодать бродячему псу? Тут каждую неделю, по четвергам или по пятницам, появляется целая фура, до отказа набирая отходами с Сент-Говерской бойни, и я ни разу не видел, чтобы эти парни пропустили свой выезд хотя бы раз за последние пять лет - а это, к Вашему сведению, только лишь капля в море, так как сюда возят всякое дерьмо со всех больших и самых мало-мальских шарашек, что находятся на несколько миль вокруг. Нет, - он покачал головой - Дело тут ни в каком не в голоде, жратвы тут хватит ещё на целых пять таких орав. Это, я думаю, бешенство...
Это не бешенство, а самое настоящее безумие, промелькнуло у Кейт в голове, и она оглянулась по сторонам. Она, следовало бы ей признаться самой себе, в жизни не видывала никогда таких деревьев (или всё-таки кустов? что это за за растения были вообще?), даже чего-то похожего на них; высотой примерно со среднего возраста тополь или ольху, но с ветвями, растущими в буквальном смысле от самых корней, колючими и перепутанными, как веревки в испорченной рыбацкой сети, да так плотно, что и детская рука не пролезет. Теперь она поняла, почему их проводнику взбрело в голову, что собаки - по крайней мере, большинство из них - не полезут за ними дальше. Если бы псины погнались бы за ними всей стаей внутрь этого безумного кустарника, они бы тут же запутались в нём, и застряли бы, как пробка, как ком в горле. Какими бы тупыми, дикими или бешеными не были эти животные, большинство из них всё-таки сознавало бесполезность этой продолжения этой гонки, и теперь их яростный лай и рычание раздавались лишь вне пределов этих зарослей, и не двигались вслед за ними - да и там, впрочем, они уже начинали стихать.