Алис Миллер
Пятница, 1 апреля, 2005
Почти универсальный, но на самом деле крайне деструктивный призыв прощать «нарушителей границ» поощряет предательство себя.
Религия и традиционная мораль постоянно предлагает прощение как добродетель. В огромном количестве «терапий» прощение ошибочно рекомендуется как путь к исцелению.
Но легко продемонстрировать, что ни молитва, ни упражнения на самовнушение в «позитивном мышлении» не способны нейтрализовать последствия оправданной и жизненно важной реакции организма на унижения и другие травмы нашей целостности, нанесённые в детстве. Деструктивные недуги людей перенёсших травматический опыт – чёткое указание на цену, которую пришлось заплатить за подавление чувств.
Для меня было бы подозрительно, если бы психотерапевт пообещал, что после терапии (и вероятно благодаря прощению) я освобожусь от таких нежелательных эмоций как ярость, злость или ненависть.
Что за человеком я была бы, если бы не могла реагировать, хотя бы временно, злостью или яростью на несправедливость, наглость, зло или глупые выходки?
Не было бы это ампутацией моей эмоциональной жизни?
Если терапия мне действительно помогла, тогда я должна иметь доступ ко ВСЕМ моим чувствам всю оставшуюся жизнь, так же как и иметь осознанный доступ к моей истории в качестве объяснения интенсивности моих реакций. Это быстро смягчило бы интенсивность без серьёзных физических последствий, вызванных подавлением неосознанных эмоций.
В терапии я могу научиться понимать свои чувства, а не блокировать их. Могу отнестись к ним как к друзьям и защитникам, вместо того, чтобы воспринимать их как «негативные» и то, что нужно «побороть».
Хотя наши родители, учителя, духовные направления возможно и научили нас практиковать «самоампутацию» эмоций , мы можем полностью осознать, что это крайне опасно.
Не должно быть сомнений, что в таком случае мы являемся жертвами сильнейшего искажения восприятия. Всё ещё существуют страны, где физическое наказание является неотъемлемой частью общепризнанного подхода к «воспитанию». Но ни один учитель не ударит доверенного ему ребёнка, если только его самого не били в детстве, таким образом заставляя учиться подавлять злость. Он будет не вымещать это на детей в классе, не понимая, почему он так поступает.
Я считаю, что осознание этого факта могло бы спасти множество детей от жестокости. И если бы граждане имели искреннее понимание своих историй, это бы избавило нации от последствий жестокости.
Именно в подавленных чувствах нужно искать причины появления обезумевших убийц, террористов-смертников.. Не наши чувства делают нас опасными для самих себя и для своего окружения, а диссоциация этих чувств, вызванная нашим страхом перед ними.
Перевод Анастасия Петриева
Редактор Анастасия Дивеева