Бродячие коты были обеспокоены последними событиями. Во дворе Оскара Шварца с некоторых пор поселились два чудища с рогами и копытами. Сильвер с Лео пару раз ходили на разведку в розовый дом, разглядывая через сетку диковинных зверей. Остальные, ни за какие коврижки не приближались к опасной территории. Эти монстры, уставившись в небо, издавали странные звуки и устрашающе махали нечёсаными бородищами. Старый пират много повидал на свете, но встречаться с такими страшилищами ему ещё не приходилось.
– Это черти, Пунапеа знает, – говорила уверенно Пунапеа, квартировавшая на даче рядом с розовым домом. – Я слышала собственными ушами, хозяин их так и называл – черти рогатые! И ещё в этом зверинце кроме жутких церберов обитает то ли птица, то ли нептица, с красным гребешком на голове. Прямо не двор, а какой-то зоологический парк, – брюзжала вечно всем недовольная кошка.
– У меня уже началась мигрень от недосыпания. Этот фанфарон дует в свою дудку ни свет ни заря.
– Кто-нибудь заходил во двор розового дома? – спросил Сильвер. – Нужно немедленно разведать, что происходит у нас под самым носом.
– Да какой там, – махнул лапой Лео. – Там бродят три наших злейших врага.
– Ну что-то можно было рассмотреть сверху с зелёного гаража?
– Нет, на гараж не забраться, – ответил Лео. – Он же из железа.
– Ну, а по тоннелю, что выложил у себя Оскар Шварц?! – сказала мудрая Пунапеа.
– Да, это мысль, – подхватил идею рыжей кошки предводитель. – Ведь один конец дренажной трубы торчит у соседки Мийны, а другой ведёт к Шварцу прямо под сарай. – Главным будет Лео, он давно рвётся в бой, вот пусть покажет себя.
Лео в это время сидел в раздумьях: «Ну и делец этот Сильвер, вознамерился избавиться от меня. Отправляет прямо в пасть к этим трём шакалам».
Хищный огонёк в глазах сторожевых псов Шварца, поджарые тела и сильные быстрые ноги вызывали холодок даже в душе бесстрашного кота Лео. Бесславный конец в безжалостных клыках их вечных врагов совсем не вдохновлял Лео.
– Кто со мной?! – сказал Лео и посмотрел по сторонам. – У меня предложение. Выберем Пульхерию. Она считается храброй кошкой. Вот и проверим её в деле.
Лео подумал про себя, что представился прекрасный момент проучить эту выскочку из Сибири. Барби тоже расплылась в улыбке от удовольствия. «Одной конкуренткой будет меньше», – думала она про себя.
– Как вы можете отправить на растерзание этим троглодитам такое изящное создание?! – искренне возмущалась самая справедливая кошка по прозвищу Пунапеа.
– Так, – остановил свой взгляд на очень толстом, как шарик, коте Лео. – Третьим пойдёт Пудинг.
Пудинг в это время сладко посапывал под кустиком смородины, пристроившись у самого края поляны, где проходило совещание. Он на всех собраниях выбирал укромное местечко и мирно дремал, в то время как остальные драли глотку.
Пудинг прибился к партии бродячих котов совсем недавно. Он ещё не успел сбросить городской жирок и еле передвигал толстые лапки. Пудинг получил своё прозвище за чрезмерное употребление сладостей и лимонада. Толстопузый кот постоянно околачивался во дворе у тётушки Эстер, которая души не чаяла в вальяжном коте серо-дымчатой масти. Толстяк был общителен и дружелюбен. Тётушка Эстер ласково называла его Паксмагу*. Пудингу перепадали и варенье, и сиропы, но больше всего на свете ему нравились пудинги, которые он поглощал в изобилии.
* Паксмагу (эст.) – досл. жирная печёнка. Здесь: толстяк, жирдяй.
– Что? Куда? – издал утробный звук толстый засоня, с трудом приоткрыв один глаз.
Вся кошачья компания с облегчением вздохнула. Бродяги повеселели, что выбор пал не на них. Они ещё не оправились от страха, когда поддались на авантюру Сильвера и отправились пообедать в портовое зернохранилище. Вместо этого наткнулись на крысиную армию, от которой едва унесли ноги.
– Пудинг, ты удостоился чести сопровождать Лео в розовый дом, – сказал Сильвер.
– Что я, один туда, что ли, в эту живодёрню помарширую? – беспомощно озирался Пудинг по сторонам.
– Нет, не один,– сказал Лео. – Ты пойдёшь со мной. Ты разве не слышал?!
– Нет, я туда не пойду, – сказал Пудинг. – У меня третий день расстройство желудка. Я видно съел что-то несвежее.
– Возьмешь памперсы у своей тётушки! – отрезал Лео. Пудинг отправился во двор к своей любимой тётушке Эстер.
Он взобрался на колени к ней. «Может, я в последний раз здесь лежу, – грустно думал Пудинг, нежась на мягком, как облачко животе хозяйки. – Нет! Надо гнать чёрные мысли прочь».
– М-я-я-я-я-я-я-я-у-у-у-у-у-у, – открыв рот, зевнул Пудинг.
И очередная доза сиропа из детской бутылки с лёгкой руки хозяйки потекла в рот Пудингу.