Возвращенчество
3 ноября 1921 года советским правительством был издан декрет «Об амнистии лицам, участвовавшим в качестве рядовых солдат в белогвардейских организациях». Правительство Советской России понимало, что кадров не хватает и потому решило ставить страну на «мирные рельсы», дав возможность вернуться на Родину рядовым белогвардейцам и их семьям. В последующие годы список амнистированных ширился.
В первой волне вернувшихся в Советскую Россию в 1921 году насчитывалось 121343 человека. За период с 1921 по 1931 год вернулось около 181432 эмигрировавших.
Тема вернувшихся из эмиграции белогвардейцев до сих пор мало исследована. Известно то, что судьбы многих вернувшихся обрывались с момента вступления на родную землю.
Историк Сергей Владимирович Волков пишет, что из 1500 первых возвращенцев 500 было расстреляно. Те, кто остался жив пополняли собой категорию «бывших людей», то есть тех, кто при императорской России был привилегированным классом или относился к буржуазным группам населения.
В противовес «возвращенчеству» был выдвинут принцип непримиримости. Он заключал в себе отказ от любого сотрудничества с советским правительством на территории бывшей Российской империи или представителями этого правительства за рубежом в любой его форме.
Главным столпами принципа стали Русская православная церковь заграницей и Русский общевоинский союз. В Советской России яркими сторонниками непримиримости была Катакомбная церковь, состоящая из православных, перешедших с 1920 – го года на нелегальное положение, и безусловно, заслуживающих отдельной статьи.
Последний обер – прокурор Священного Правительствующего Синода, Антон Владимирович Карташёв, после окончания Второй Мировой войны, дал следующее определение «непримиримости»:
Непримиримость до ригоризма со всеми видами и формами большевизанства есть наша духовная гигиена, санитария, ассенизация. Большевизм не просто политическая партия, течение, это — тонкое духовное явление. Это растление совести. Простейшая дезинфекция, предохранение себя от гнилостных бацилл диктует строгие методы непримиримости.
Наше новое оправдание в этом ригоризме нам принесла новая эмиграция. Попробуйте ей запеть песню об эволюции Кремля, о патриархе Алексие и т. д., вы попадёте в список подкинутых агентов, которых она беспощадно и с отвращением выкорчёвывает из своей среды.
Соглашательская страница истории русской эмиграции навсегда захлопнулась.
Во Второй мировой непримиренцы разделились на несколько лагерей: те, кто воевал против коммунистов и те, кто воевал против нацистов на стороне западных стран. Были и третьи, чьи взгляды оставались нейтральными, среди них и генерал Сергей Николаевич Войцеховский, которому принадлежит фраза:
Я большевиков ненавижу, но против русского солдата я воевать — не пойду!
После окончания Второй мировой большая часть русской эмиграции отказалась от идеи реставрации страны за невозможностью сделать этого и «похоронив» для себя Россию, стали строить свою жизнь за рубежом.