* * *
Каждые сутки,
Ровно в полночь
Умираю – сегодняшний я.
И только память
Переходит,
Стеная,
В завтрашнего меня.
Натюрморт
И вновь мы приветствуем день:
Ваш покорный слуга,
Одинокая постель,
Что таки не дождалась
Обещанного тепла,
Толпа пустых бутылок,
Газета,
Которая завтра будет справлять
Десятый день рожденья,
И рыбий хвост на ней.
И еще –
Во время вчерашней кутерьмы
Забившаяся в щель
Живая еще
Надежда на жизнь.
* * *
– А ты, вообще, башкир?
– Ну да.
– Что ж ты в подобном разе…
– А этого мне довольно.
На моем надгробном камне
Не сказать, что не любил –
Любил.
Но не одну.
Возможно,
Что был
Любим...
Жил
Не как люди.
Все равно –
Умер как все.
* * *
Мальчишки
меряют все
отцами:
"Глубоко,
Покроет отца с головой..."
"Высоко
даже отец не достанет..."
"Тяжело,
даже отец не поднимет..."
"Сильнее отца..."
"Больше, чем у..."
Метр с кепкой –
У одного.
Около двух –
У другого.
... Мальчишки все на свете
меряют отцами.
Ответ жене
Где я был до самого утра?
Собирал подстреленные звезды –
кто-то должен был их
схоронить.
Глубина свободы
Расталкивая бакены,
расширяя горизонт,
С наслаждением
плыть
бы –
да лодка
Села на мель.
* * *
Уфимские липы снова цветут.
Интересно,
Замочил уже дедушка
Лыко в пруду?
* * *
Белый – это не цвет,
Это просто отсутствие
цвета.
Блин, пустота.
* * *
В моей деревне
Самые высокие горы,
Самые глубокие реки,
Самые красивые девушки.
Но теперь я узнал,
Что есть
горы еще выше,
реки еще глубже,
девушки еще красивей.
Как мне теперь
жить?
* * *
Сперва была – мама,
потом – жена,
а потом я просто состарился...
Девчонки, девчонки,
Простите!
Может в следующей жизни,
а?
* * *
Под стражей разума,
Сцепив руки за спиной,
Медленно чувства бредут в голове –
Обдумывая
побег.
* * *
Не только в кармане –
В душе
Ветер свищет.
Остановился бы на полпути,
да пальцем грозит
увязавшийся за мной
мальчишка –
шайтан.
* * *
Ангелу за плечом
не повезло –
Все чернила
Ушли на описанье моих грехов.
А ведь ему, дай-то Бог,
еще писать и писать...
* * *
Ни печали нет, ни радости...
От пустоты внутри
Словно шар
давно бы
поднялся в небо –
Но держит меня земля.
* * *
От вашего неосторожного прикосновения
струны души моей
расстроились –
Теперь и звучат фальшиво.
Настроить бы их, да говорят –
Поздно.
* * *
Бездушный город в своих тисках
Круглую душу
Сделал четырехугольной.
Прошу –
Обходите углы!
* * *
Вроде уже и не молод.
Чувства свои обуздать бы –
И то не дают...
* * *
Когда придет время уйти на ту сторону,
Вот бы уйти во сне –
и границы условны,
и ближе идти...
* * *
Чтоб не наткнуться на сплетню-мину,
по жизни иду, как сапер,
Осторожно.
Да только беда –
То ли опыта мало,
То ли я рассеян излишне –
Попадаюсь
на каждом шагу.
* * *
С момента рождения мира
Между женой и мужем
идет необъявленная война
под яростными знаменами
любви.
* * *
В том ли вина волка,
Что он сотворен волком?
Издревле он обречен на изгнание,
Судьбе его – черной печатью отмечена.
Гонял бы букашек,
Жевал траву,
Нюхал цветы,
Наслаждался...
Тот, кто родился волком.
* * *
Босая,
без платка,
разметав по ветру желтые волосы,
идет печаль по осенним листьям,
хочет прижаться
к чьей-то груди.
* * *
Словно мальчишка,
На каждом шагу
раскрывая ладошку,
где лежит помятая трехрублевка,
которую мама дала
на мороженое, –
каждую ночь
раскрываю сердце
и трогаю свою надежду –
Так мне спокойней.
* * *
Он для нее как последний пятак –
и надобности никакой,
и выбросить жаль –
может,
на что и сгодится...
* * *
Словно мелочь,
Считаю
Остатки чувств –
Хватит ли
еще на одну любовь?
Не радуйтесь
Тем, кто радуется, что я голову склонил:
она
упирается в небо.
* * *
Избавиться бы поскорей
От свинцовых мыслей.
Стряхнуть бы
зажавшую душу
Тревогу.
Но невозможно –
лежу, сквозь окно
Обмениваясь взглядами
с одноглазой ночью.
Лежу,
зажатый между одеялом и матрасом,
слушая,
как сквозь душу
темнота,
пульсируя,
стекает в рассвет.
Убогая жизнь
Мы с тобою порой
словно случайно зажатые в лифте
невольные попутчики –
ограниченное пространство и общее
направление.
И больше ничего...
И только взгляды поневоле
играют в прятки.
* * *
Мне было нелегко
до встречи с тобой –
Теперь труднее.
Не обманывай меня,
не приближай,
пожалуйста, к себе –
мне,
чем терять,
легче ничего не находить.
* * *
Тщательно выбритая щека
сегодня опять напрасно ждала
Прикосновенья твоей руки...
* * *
Нам,
поэтам и собакам, –
трудно –
мы понимаем чуть больше.
Нам,
поэтам и собакам, –
трудно –
первые не слушают,
вторые
не могут сказать,
что поняли.
* * *
Если вам доставляет наслажденье
Ранить меня –
добро пожаловать,
становитесь в очередь.
Мне не жалко души.
Обида на Шекспира
– Весь мир – театр, – сказал Уильям.
Так что же роли нет для меня?
Отчего во мне нет никакой надобности?
Я почему-то только зритель,
Протиснувшийся на галерку.
* * *
Насильно навязывая себя
неблагодарной толпе,
Душа устала,
и, плюнув вниз,
загадочно улыбнувшись,
взметнулась в небо.
Рассвет в деревне
В одежде
ветхой –
ее
старуха вечерком латала –
звеня уздечкой,
пересекая реку росы,
древний старик
идет искать своего коня.
Снова осень...
Девушка, выданная за нелюбимого,
склонив голову,
раздевается
для первой брачной ночи.
Так деревья брезгливо
стряхивают мокрые листья
на мокрую землю.
Здравствуй, неприглядная зима!
Деревья, идущие на смерть,
приветствуют тебя!
Азамат ЮЛДАШБАЕВ
Перевод с башкирского языка Айдара ХУСАИНОВА
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!