Все что нам осталось – это боль, пустота и ощущение несправедливости судьбы. Кажется, радость, нежность, ощущение такого крохотного, но очень родного счастья ушли из нашего дома вместе с тобой. Наше маленькое, пушистое солнце, которое дарило нам каждый день тепло своего, как оказалось, слишком большого сердца ушло навсегда. Свет, погас и счастье вытекло, как молоко из треснутого блюдца, хотя ты его никогда в своей кошачьей жизни, такой короткой и настолько для нас бесценной, не пила.
Большое горе молчаливо, но я уже не могу молчать. Когда человек в горе молчит, его сердце либо окаменеет, либо разорвется. Но я хочу жить, хотя бы для того, чтобы сохранялась наша память о тебе. Я понимаю, насколько, наверное, со стороны выглядит глупым убиваться и страдать по четырехлапому созданию, когда по всему миру у многих умирают близкие и родные, но это только потому, что никто так не знал и не любил тебя как мы. Ты была нашим другом, нашим членом семьи, мы даже не уверены была ли ты только кошкой, но ты всегда останешься для нас может одним из самых главных пазлов нашей многочисленной семьи. Теперь без тебя картина не полная и зияет ничем невосполнимая пустота.
Конечно, когда мы принесли тебя в наш дом котенком мы не испытывали иллюзий, что ты будешь жить вечно, или даже достаточно долго, чтобы мы могли свыкнуться с скоротечностью твоей жизни, по сравнению с человеческой, но что это произойдет так быстро, что смерть отберет тебя у нас всего через каких-то шесть лет… шесть коротких, наполненных солнцем, счастьем и твоей безмерной добротой лет – эта мысль до сих пор отзывается болью несправедливости, нереальности произошедшего в наших тоскующих душах. Как мало времени оказалось тебе отпущено, и мы не успели тебе сказать, как мы тебя любили, любим и сейчас, еще больше, еще нежнее, но уже безнадежно, без шанса что-либо поправить, без возможности просто подержать тебя на руках и услышать твое вечное, по любому поводу «включаемое» мурлыканье. Как его не хватает теперь по утрам, когда под твое так убаюкивающе журчащее мурчание было невозможно оторвать голову от подушки.
В доме стало пусто, тихо, холодно, одиноко. Плюшевая наша зайка, маленькая наша девочка, все эти признания пишутся нашими слезами и болью, невыносимой болью, особенно сильной, когда вспоминается твой последний час жизни. Прости нас, мы не успели всего на каких-то 8 минут довезти тебя до реанимации в клинике. Всего проклятых восемь минут… Казалось, костлявая сделала в тот мерзкий, питерский вечер все, чтобы мы не смогли добраться до спасительного пункта: эти невыносимо длинные красные сигналы светофоров, эти пробки (в субботу!? в 10 часов вечера?!!), эта внезапно накрывшая город метель, как саваном устлавшая наш скорбный путь. Ты умерла в дороге, в неравной схватке с так быстро сразившей тебя болезни, сражаясь до конца и не надеясь уже на какую-либо помощь от нас.
Котинька наша, прости нас, если можешь, мы старались тебя спасти, мы не знали, что так быстро твоя свеча может догореть. Или ее пламя задула та омертвившая все вокруг метель. Для нас ты была идеалом кошки: красота, ум, галантность и внутренняя интеллигентность только нам были известны эти качества в тебе, и мы теперь знаем какой должна быть настоящая кошка, но больше всего нам не хватает твоей нежности, безграничной доброты и всепрощения, что так для кошек нехарактерно.
Господи! За какие бы грехи прошлой жизни тебя не сделали кошкой, ты искупила их сполна своей короткой жизнью, которую всю посвятила нам. Как ты переживала, когда кто-нибудь из нас уезжал или надолго покидал дом, твою тоску невозможно было подделать никакими человеческими фальшивыми чувствами, ты всегда переживала искренне, всем своим большим маленьким кошачьим сердцем. А твое участие в наших болезнях, врачующее не только тело, но и душу мурчание, добрый наш, пушистый доктор. Помнишь, как ты переживала, когда мы все заболели COVID , такое чувство, что ты отдала нам свое здоровье и ушла, заплатив своей жизнью за наши.
Я прошу Господа только об одном, когда-нибудь, если не на этом, так на другом свете, дай хоть на пять минут увидеть тебя, почувствовать твою плюшевую шерстку, услышать твой такой родной мурлык. Пусть здесь на полях интернета будет стоять виртуальный надгробный камень с эпитафией, и проходящий мимо путник прочтет как мы тебя любили и смеялись. Но имени твоего он здесь не найдет, оно будет навсегда похоронено в глубинах нашей души.
Покойся с миром, или лучше возвращайся к нам в новом своем воплощении, каким бы оно не было.