Биография
Родился в еврейской семье. Учился в детстве в Гимназии Эберхарда Людвига в Штутгарте , после чего изучал экономику и право в Гейдельбергском , Мюнхенском и Тюбингенском университетах .
Защитив докторскую диссертацию под руководством Карла Гайлера , который после войны стал премьер-министром земли Гессен, Бауэр в 1930 году был назначен судебным асессором при суде нижней инстанции г. Штутгарта . В то время он был одним из самых молодых судебных чиновников Германии в такой должности.
Уже с молодости Бауэр играл активную роль в политике. Он был одним из сооснователей Республиканского союза судей в Вюртемберге. В 1920 году он вступил в СДПГ , а в 1930 году стал председателем Штутгартской окружной группы Рейхсбаннера . В мае 1933 года был схвачен гестапо по обвинению в планировании всеобщей забастовки в знак протеста против захвата власти нацистами, провёл 8 месяцев в концлагере de:KZ Heuberg . Был уволен с государственной службы.
В 1936 году эмигрировал в Данию . Жил там во время оккупации. С 1943 года был женат на Анне Петерсен, которая в замужестве приняла фамилию мужа.
В октябре 1943 года, когда оккупационные власти решили покончить с относительно мягкой политикой в отношении датских евреев и начали их депортацию в Терезин , бежал при помощи датских друзей в Швецию, где вместе с Вилли Брандтом и рядом других социал-демократических активистов основал газету «Социалистическая трибуна» (Sozialistische Tribüne ).
В 1949 году Бауэр вернулся в Германию, где был назначен на пост директора Земельного суда Брауншвейга, а в 1950 году — генеральным прокурором Верховного земельного суда в городе. В 1956 году по инициативе земельного премьер-министра Г. А. Цинна назначен на должность генерального прокурора Гессена с местонахождением во Франкфурте и занимал эту должность до своей смерти в 1968 году.
Одним из его первых дел в должности генерального прокурора в Брауншвейге , которое принесло ему известность далеко за пределами ФРГ, стало дело Ремера 1952 года, в ходе которого участники заговора 20 июля были реабилитированы, а их действия, направленные на убийство Гитлера, были признаны законными. Суд согласился с формулировкой, которую Бауэр предложил в обвинительном заключении, что нацистское государство было «не правовым государством, а неправовым государством .
В 1959 г. Бауэр добился того, что Верховный суд ФРГ передал земельному суду во Франкфурте право «расследовать и принять решение» по уголовному делу по обвинению освенцимских палачей. По указанию Бауэра прокуратура Франкфурта провела расследование по обвинению эсэсовцев, работавших в лагере Освенцим . Первый Освенцимский процесс, дело по обвинению Мулька и др., открылся в декабре 1963 г. в земельном суде.
Глава израильских спецслужб Иссер Харель утверждал, что именно Фриц Бауэр тайно передал в 1960 году израильской спецслужбе Моссад сведения о месте проживания Адольфа Эйхмана в Аргентине , которые он получил от проживавшего там бывшего заключённого концлагеря Лотара Германа. Бауэр не доверял немецкой юстиции и полиции, так как опасался, что Эйхмана могут предупредить лица, сочувствующие нацизму, и обратился непосредственно к израильским коллегам. Возможно, что его информация сыграла решающую роль в похищении Эйхмана . Известно, что ЦРУ и БНД с 1958 года знали о местонахождении Эйхмана и об имени, под которым он скрывался .
Среди юристов послевоенной Германии Бауэр постоянно сталкивался с противодействием и однажды даже сказал: «В системе юстиции я живу, как на чужбине». Также известно его высказывание: «Когда я выхожу из своего кабинета, я попадаю в чужую и враждебную страну» .
Бауэр был обнаружен мёртвым 1 июля 1968 года в своей квартире во Франкфурте. Франкфуртский судебный медик Йоахим Герховуказал в качестве причины смерти сердечный приступ, вызванный острым бронхитом, и усугублённый приёмом снотворного.
Начатое Бауэром расследование в отношении предполагаемых виновников принудительной эвтаназии во времена Третьего рейха (Программа умерщвления Т-4 ) было позднее прекращено.
Сущность тогдашней Германии и вклад Фрица Бауэра
(ФРГ) Стоит понимать , что после поражения Третьего рейха в войне у власти оставались те же люди , что были и при Адольфе Гитлере. Поэтому процессы по делам нацистов проходили очень неохотно .
В 1963 году во Франкфурте-на-Майне начались так называемые «Освенцимские процессы» — суды над охранниками, надзирателями и персоналом концлагеря Освенцим. Длились они вплоть до 1968 года. Именно эти процессы считаются началом систематического юридического преследования бывших нацистских преступников.
Конечно, суды над нацистами в Германии проходили и до этого, но за индивидуальные преступления, а не за выполнение преступных приказов немецкого руководства в годы Второй мировой войны. Поэтому и во Франкфурте в самом начале обвиняемые не сильно переживали. Так, один из них, Вильгельм Богер, спокойно описывал применяемый им метод допросов в Освенциме. Узников перекидывали через железный прут, сковывая запястья и щиколотки наручниками. И это если человек отвечал на вопросы. В противном случае его избивали железным прутом, добиваясь раскачивания в таком подвешенном состоянии. В лагере это называли «качелями Богера» — их боялись пуще смерти. «Но я тут при чем? Я же лишь выполнял приказ», — добавлял Богер без малейших признаков раскаяния. Подобный ответ на протяжении десятилетий после Нюрнбергских процессов, как правило, приводил если не к моментальному освобождению, то к скорой амнистии или смехотворным тюремным срокам. Но немецкий юрист Фриц Бауэр эту ситуацию изменил.
Денацификация в принципе проходила в Германии со скрипом — легитимность итогов Нюрнбергских процессов отрицалась на протяжении десятилетий. Достаточно вспомнить, что правой рукой тогдашнего канцлера ФРГ Конрада Аденауэра был Ганс Глобке. Формально Глобке не состоял в НСДАП, но был одним из тех, кто при Гитлере занимался разработкой методичек, разъяснявших госслужащим, как «распознавать и метить евреев». Тому же Аденауэру в 1952-м аплодировали многие в Бундестаге, когда он в ходе дебатов, могут ли бывшие нацисты занимать официальные должности, заявил: «Нам просто нужно перестать выискивать нацистов, и вопрос будет исчерпан». Даже в 1962-м, когда одну из брошюр Бауэра с критикой нацизма запретили к распространению в школах и вузах на территории федеральной земли Рейнланд-Пфальц, инспирировавший запрет парламентер — будущий канцлер Гельмут Коль — доказывал, что заниматься коллективным переосмыслением прошлого еще рано.
Бауэр был с этим в корне не согласен. В 1959-м корреспондент одной из франкфуртских газет передал ему полуобгоревшие документы, касающиеся концлагеря Освенцим. В том числе там был список из 37 эсэсовцев, принимавших участие в расстрелах узников лагеря. Бауэр добился возможности расследовать дело в прокуратуре Франкфурта-на-Майне. Чтобы не быть обвиненным в предвзятости и желании отомстить за единоверцев, Бауэр формально не вел дело. За пять лет расследования было опрошено более 1500 свидетелей — согласно их показаниям удалось идентифицировать несколько сотен эсэсовцев, принимавших участие в зверствах. По разным причинам — смерть, пропажа без вести и бегство из страны — на скамье подсудимых тогда оказались лишь 22 обвиняемых.
Впервые обвинение строилось на принципе коллективной ответственности независимо от должности — ведь каждый был частью механизма убийств. Дело рассматривалось почти два года, хотя, как говорил сам Бауэр, для вынесения судебного решения достаточно было и двух дней. Сам он видел в этом желание суда смягчить наказание преступникам. В итоге к пожизненному заключению были приговорены лишь шестеро, остальные получили различные сроки за пособничество убийству.
«Снисходительное» решение суда не стало неожиданностью для Бауэра. Для него куда как большее значение имела огласка — за процессом наблюдали по всей Германии, вся страна была вынуждена опять вспомнить о нацистском прошлом. Показания сотен свидетелей опровергли тогда заявления тех, кто утверждал, что ничего не знал о массовом уничтожении людей. Бауэр даже назвал процесс судом над миллионами немцев, которые предпочитали делать вид, что не были в курсе геноцида евреев.