Сейчас, оглядываясь за плечи, я понимаю, что даже фамилии его не помню (а может, и не знал вовсе). Ну да ладно, суть – не в этом.
В чём же суть? А в том, что жил-был мальчик Ваня, фамилии неведомой, по прозвищу «пись-пись». И была у этого мальчика врождённая особенность: быть замкнутым, ходить по большей части одному и деликатно исследовать местность на предмет неправильно лежащих вещей, которые после их классификации таковыми немедля обретали хозяина и становились вещами мальчика Вани. Так сказать, вещевое усыновление. Борьба с предметной беспризорностью. В этом процессе он уже не был столь прост, как в общении. Он – подобно хорошему агенту – мог долго осматривать место хранения ненужной вещи, незаметно – прикинувшись дорожной пылью – изучать распорядок живущих или работающих рядом с вещью людей, планировать операцию по присвоению вещи, места схрона и пути отхода в случае погони. И в этом духе случалась полноценная шахматная партия, разыгранная пальцем на глобусе.
Так, в арсенале Ивана бывали вещи, полезные сами по себе (предметы быта, типа самовара, утюга, эмалированного ведра, самоката, кувалды), так и опосредовано полезные по причине своей лёгкой сменяемости на деньги (дрова, металл, стёкла, уголь, рельс(!), кабели-провода, аккумуляторы, собачьи цепи и т.д.). И надо сказать, неодушевлённые сироты так и липли к новому папе. Везло ему, в общем, на зависть всей дворовой шпане.
И, ещё продолжая являться объектом шуток и розыгрышей, Ваня всё же постепенно приобретал, как бонус, некоторую долю уважения и даже преклонения перед мастерством стырить безнаказанно.
Росли мы на рабочей окраине города, в основном заполненной частными дворами. Наши три пятиэтажки были как остров цивилизации в океане шиферных крыш корявых домиков. Поблизости была река и неизбежная для неё промзона, на которой размещались: порт с мастодонтными скрипучими кранами; рыбзавод с воняющими цехами, заливом и бетонным пирсом; железная дорога, отсекающая мир жилой от мира промышленного; тополиный лес, пески, озёра и болотца. В этом антураже и произошли описанные ниже события. Сейчас и половины от этих «красот» не существует. В основном, весь берег заняли порты и прочие терминалы. А какая воля была в те времена!