На окраине деревни Костино стояла избушка - развалюшка.
Вот в такой избушке и жила чета Черных - Юля и Саша. У них не было в хозяйстве ни какой живности, в огороде сажали немного картохи и минимум овощей, вероятно сказывалась "цыганская" кровь. И ведь как то умудрялись кормить себя и своих детей, их уже было трое. Жалость местных жителей к детям тоже помогала во многом - кто даст кусок хлеба, кто стакан молока. Вот говорят цыгане любят своих детей, никогда не бросают. Я конечно считаю эту пару цыганами, принявшими оседлый образ жизни. У наших "героев" все наоборот - рожают и сдают, пусть беспокоится государство. Это бы ладно , но вот случился в этой семье трагический случай. Однажды летом они ушли в лес за ягодами , дома остался старший сын, и двое маленьких, одному годика два, второй совсем младенец, месяцев четырех отроду. Старший должен был за ними приглядывать, хотя и ему было мало лет.
Маленький спал в зыбке. а двое играли в свои игры. Вдруг они почувствовали запах дыма и бросились к дверям, дверь оказалась закрытой снаружи.
Дети растерялись и вернулись со слезами в избу. старший брат пытался спасти младших, но огонь уже лизал стену избы, младший от испуга забился куда то. а маленького он был уже не в силах вынуть из зыбки. С трудом он подобрался к окну и открыв его вывалился из горящей избы наружу. На помощь уже спешили односельчане, но слишком поздно заметили пожар, не успели спасти детей. В причинах пожара пытались разобраться, но все списали на детскую шалость. Хотя деревенские кумушки и шептались по углам, мол Сашка поджег сам, а свалил все на Юлькиного сына, ведь он его не любил, а младших двоих вероятно тоже не считал своими, не доверял своей сожительнице, вот и решил избавиться от них. Но вот Сашку, сына Юли тоже звали Сашка, бог оставил жить на свете.
После пожара они переехали в деревню Борок, колхоз предоставил им там жилье в деревенской избе, по условиям это жилье было лучше сгоревшего. Односельчане помогли со всем скарбом, одеждой, и сколько кто мог дать - деньгами. И опять все снова - рожаем, сдаем. Однажды мама пришла домой, откуда уже не помню, и возмущалась - встретила мол Юлю черную, идет, одеялко детское висит сложенным на руке, опять кукушка сдала ребенка. Но в результате у них при себе осталось пятеро детей, это потому что женщина могла выйти на пенсию в пятьдесят лет. Мой средний брат часто ходил к ним играть с ровесниками, мама была конечно не в восторге от этой дружбы, но ведь дети есть дети, с кем хотели с тем и играли, так было принято в то время. И вот опять в доме Юли случился пожар, к счастью его заметили быстро. Мы схватились, а Вовы у нас нет нигде, обежали всю деревню, не смогли найти, душа была не на месте, мы думали что он в горящей избе. Когда кто то из односельчан вытащил что то завернутое в одеяло, мы думали что сойдем с ума. Правда там оказались какие то тряпки. Детей в доме не было, на счастье в это время они убежали из деревни по своим детским делам. Опять колхозу пришлось давать погорельцам жилье, там они и дожили свой век. Дети выросли и разъехались. Вот так и прошла жизнь Юли черной. Женщины без роду и племени. Никто не знал что творится в ее душе, что тревожит и радует, да она и сама не пускала к себе в душу никого, ни с кем ни чем не делилась.