Михаил Иванов
(истории девяностых)
Николай Григорьевич - старожил Ногинска. О городе он знает буквально все.
Сегодня в его речах чаще и чаще тревога, недоумение и сплошные вопросы. Говорит он взволнованно, торопливо, переходя от одной темы к другой, ничуть не заботясь о какой-либо последовательности.
- Сами себе могилу роем! В Клязьме когда-то штанами рыбу ловил. А вода была аж прозрачной. Попил - и опохмеляться не надо. Давеча встретил друга, он говорит: наготовил козе сено на зиму, не ест почему-то. Спрашиваю его - где косил? По берегу реки, отвечает, где трава была гуще. Вот ведь где беда - в реке! Погибель она несет в себе… Чайка уже не садится на воду, свалку облюбовала. Никому теперь Клязьма не нужна. И земля-матушка уже не та. Птиц каких видишь? - спросил он вдруг.
Я назвал ворону, воробья, синицу и на том замолчал.
Николай Григорьевич стал загибать пальцы, вспоминать. Но их не хватило, и он махнул рукой.
- А дальше чья очередь? Во все колокола бить надо, караул кричать! Так нет, затеяли игры в конституции да референдумы. Друг в друга при всем честном народе палят, еще и из танков. Их бы из кабинетов да к нам на фронт, в 42-й зимний. Воюйте, такую вас растакую! Воду из Испании им на стол везут. Кондиционеры, чтобы, значит, дышалось лучше. Открыть бы в кабинетах все окна настежь, а на столы - воду из Клязьмы. Подышал Иван Иванович, попил водицы и - помер. Что, разве не так?
Он посмотрел на меня и, подумав, добавил:
- Об этом не пиши. А вот о Клязьме - обязательно.
Однако, когда я уходил, Николай Григорьевич передумал и сказал:
- Все напиши. Мне девятый десяток пошел. Бояться некого и некогда…
Вот я и написал.
(из Сборника 1991-1996)
Интервенция
Михаил Иванов
(истории девяностых)
Ногинский "пятачок", о котором так много говорено и писано, нынче не узнать. В глазах рябит от обилия и разнообразия заморской продукции. "Прекрасно!" - восхищается городской обыватель, жертва недавних очередей, и усаживается под пестрый тент с видом бывалого завсегдатая, которого ничем уже не удивишь. Он попивает прохладительный напиток, а то и горькую откупоривает. Правда, с закуской заминка: сосиска за 800 рэ не очень-то привлекает. Но зато комфорт, да еще при всеобщем обозрении. Это именно то, чего нам так не хватало в этой житейской безалаберности.
Хозяин "пятачка" - фирма "Со всего света". Покупатели у ларьков не очень-то задерживаются. Больше глазеют. Женщина, энергично размахивающая пустой сумкой, бросает на ходу: "Со всего света, только не со своего. Чтоб их разорвало!" Не останавливаясь, она спешит к совхозной автомашине, где идет бойкая торговля яйцом по 750 рублей за десяток. В магазине - за тысячу…
Вдоль выстроившихся в шеренгу новеньких с иголочки ларьков не спеша вышагивает ветеран с палочкой, внимательно как старшина на новобранцев, всматриваясь в экзотическое разноцветье. Я шагаю следом, примериваясь к ценам и удивляясь, что ларьки, все как один, принадлежат одной и той же коммерческой фирме. К ценам я не примерился и, миновав строй ларьков, пристроился в очередь к лотошнице, торгующей нашенской сельхозпродукцией агрофирмы "Белая дача", которой, конечно же, не нашлось места в этом "аристократическом строю". Отличную продукцию этой фирмы (помидоры, огурцы, куры, копчености) и по сходным ценам можно увидеть по всему Ногинску. Но под открытым небом. Вам, уважаемый читатель, это ни о чем не говорит? Тогда пойдем дальше.
В очереди впереди меня оказался солидный кучерявый мужчина, с зонтиком под мышкой. Он косо посмотрел на строй ларьков и, ни к кому не обращаясь, сказал:
- Вот она - интервенция, ослепляющая и всепожирающая. И нет от нее спасения никому и нигде.
- А че, пусть торгуют, - мало вникая в суть сказанного, возразила молодая женщина. - Если своего нет…
- Почему же нет? - не согласился с ней кучерявый. - Просто это "нет" кому-то выгодно. Но только не нам с вами.
- Точно не нам! - вступил в разговор щуплый мужичок. - От заморского товару - уйма навару. От своего - ничего. Одни убытки. Перестроились…
- Зато все есть, - сказала пристроившаяся за мной женщина. - Бери - не хочу.
- Чего же не берешь? - отозвался щуплый. - Сюда за родной продукцией приперлась! Аль от заморских деликатесов воротит?
Женщина промолчала. Видно, нечем было крыть.
- С чужого стола - не будешь весела, - вздохнула согбенная под бременем лет старушка. - Свое не доглядели - вот и оскудели.
- Все это муть, бабуля, - сказал толстый мужчина. - Мы ничуть не хуже других! Оклемаемся! Вон сколько богатых стран.
- Не так уж и много, - возразил ему кучерявый. - Десятка два - не больше. Это примерно десять процентов от общего числа. И блаженствуют они за счет пота и крови других, в том числе и нас с вами.
- Ну, это уже политика, и не та, - не согласился толстый. - Чем докажете?
- Простым примером, - не сдавался толстый. - Америка, имея пять процентов населения земного шара, потребляет половину мирового продукта. Вот что такое интервенция!
И, уложив в портфель купленные помидоры, он зашагал прочь.
(из Сборника 1991-1996)
© Copyright: Михаил Иванов