Валерий Валиулин
Доигрался
Спальное помещение нашей казармы не позволяло разместить сто двадцать одноярусных кроватей, потому мы спали на древних двухъярусных. Через тумбочку от меня, на нижней кровати, лежит Вася Соломин, над ним – Саша Михайловский.
Соломин, от избытка игривости, упершись обеими ногами в нависшую над ним задницу Михайловского, укачивает его толчками снизу: «Бай-бай! Баю-бай!»
Забава окончилась тем, что Сашина кровать выскочила из обеих уключин спинки и всей тяжестью легла на стопы Соломина.
Соломин, подменивший теперь спинку кровати, взмолился о помощи. Михайловский, свесив сверху голову, издевательски насмехается над Васей.
Мы, их соседи, даем Соломину вдосталь насладиться обрушившейся на него нагрузкой и, только после этого приподнимем кровать вместе с Михайловским, вставляем её в уключины.
– Доигрался, Соломин?! Когда у тебя грыжа на старости лет наружу выпятит, вспомни, сколько ты мне нервов попортил, не давая спокойно засыпать после отбоя! – сказал Михайловский и заскрипел над Васей пружинами в поисках удобной позы для сна.
Перекладина
Сон товарищей в казармах бдят два человека – дежурный и дневальный по роте. Дежурный, как правило, мается в зевоте или дремлет, сидя в Ленинской комнате, положив голову на стол. Дневальный стоит у тумбочки с телефоном. У обоих висят штык-ножи на поясных ремнях, на левых бицепсах красные повязки.
Кто жил в курсантских казармах, тот знает, что в них всегда стоит гимнастическая перекладина. Она располагается в центре места построения роты, совмещённого со спальным помещением. Стоит прочно, прикреплённая цепями-растяжками к полу. Излишки цепей-растяжек свисают, болтаясь на уровне человеческого роста над полом.
Ночь с воскресения на понедельник. Дневальный у тумбочки наблюдает, как из глубины спального помещения, поддерживая друг друга, босиком и в белых зимних исподних приведениями появляются два курсанта. Приведения доплетаются до перекладины. Один берётся рукой за стойку перекладины, другой за свисающую цепь растяжки.
– Пришли, – говорит один.
Дневальный слышит, как что-то льётся на пол у перекладины и голос одного из приведений:
– Отлил?
Гремит подёргиваемая цепь перекладины, и голос в ответ:
– Отлил, пошли! Опять, сволочи, воду отключили!
Два белых приведения тихо удаляются вглубь спального помещения. Дневальный покидает свой пост, направляется в санузел за ведром и тряпкой на швабре – один чёрт, утром заставят затирать крайнего. С приведений какой толк. Схвати их сейчас – шумом всю роту разбудят.
