Рама несказанно растроган преданностью своих подданных и благодарен им, но идею Ситы уйти по-английски одобряет. А как иначе-то? Не отпустят же! Трое будущих отшельников уходят незаметно. Проснувшиеся утром горожане в отчаянии пытаются отыскать своего принца, не веря, что он мог их вот так покинуть. Джабали вновь выступает голосом здравого смысла, заявляя: "А что ему оставалось, скитаться по лесам вместе с вами? Он собирался в лес совершать аскезы, а не развлекаться... Что? Утопиться с горя всем коллективом? И кем он будет править, когда вернется через четырнадцать лет? Ну-ка все по домам, и прекратить истерику. Рама ушел не на всегда - вот и ждите".
Рама со спутниками идет между тем куда глаза глядят. И сам он, и Сита выглядят вполне довольными жизнью. На берегу Ганги пришлось задержаться: встреченный лодочник, принялся зазывать обожаемого принца в свою деревню, и очень обиделся на попытку отказа, решив, что царский сын брезгует бедностью рыбаков. Рама смягчился, отыскали компромисс: где переночевать и что съесть, не нарушая обетов отречения.
На следующий день у наших отшельников проблемы: лодочник не хочет переправлять их в своей лодке, не боясь даже гнева мгновенно вспылившего Лакшманы. Причина диковатая: боится, что его лодка от прикосновения Рамы превратится в женщину. И как он будет без лодки? А что? Камень-то в Ахилью превратился!.. Сошлись на том, что лодочник омоет стопы Рамы (видимо, чтобы смыть чудотворную пыль). После этого уже в лодку можно, она ни во что не превратится.
Ланка. Шурпанакха предается отчаянию: теперь уже не из-за обманщика-мужа, а из-за того, что обидела брата. Равана, забыв все раздоры, трогательно уговаривает сестру что-нибудь съесть. Наконец помирились. Шурпанакха кается. Равана кается тоже: что слишком берег сестру и давил на нее, из-за этого она не рассказала ему ничего, когда влюбилась. Но теперь он не станет ей ни в чем препятствовать. А если она кого-то полюбит -- пусть только этот несчастный посмеет отказать!
Айодхья. Сумантра докладывает плачущим царицам и придворным о том, как проводил Раму, и как тот исчез вместе со своими спутниками. Оказывается, Дашаратха велел Сумантре через два дня вернуть Раму обратно. И как теперь сказать царю, что не получится? К тому же в этот момент слуга сообщает, что царю опять стало хуже.
Несмотря на это, Васиштха за то, чтобы сказать как есть. Отправившись к Дашаратхе, риши устраивает ему нагоняй, требуя прекратить раскисать и заняться своей царской дхармой. У него куча подданных, о которых надо заботиться... Дашаратха вопреки обыкновению в упор не слышит своего гуру. Узнав от Сумантры, что Рама ушел и его не вернуть, царь впадает в натуральную истерику. Он мечется по дворцу и просит прощения у Каушальи -- они лишились Рамы из-за того, что он женился на этой несносной Кайкейи!
Тем временем Бхарата мчится домой, в тревоге даже забыв о своем милосердии и не жалея лошадей.
Наши отшельники наконец-то пересекли Гангу и распрощались с добрым лодочником. Место, где высадились, необычное -- это слияние Ямуны с Гангой. Видимо, оно популярно у отшельников, потому что их мгновенно сбегается целая толпа. Самый почтенный мудрец представляется Бхарадваджей и приглашает странников в свой ашрам. В ашраме они видят умирающего золотого оленя, чье стадо погибло от рук охотников. Бхарадваджа жалуется, что отшельники не могут вылечить оленя из-за печали того по своей семье. Параллель с умирающим в отчаянии Дашаратхой весьма прозрачная.
Царь начинает заговариваться, у него видения. В бреду он видит старика, чьего сына нечаянно убил. Царицы убеждают его: он должен поправиться, чтобы дождаться Раму. Дашаратха не слышит их так же, как и Васиштху. Его последнее видение -- Рама, идущий к нему. С его именем царь и умирает. Царицы в ужасе зовут лекарей, но бесполезно. В тот же миг на руках Рамы умирает и золотой олень.
Рыдающая Шрутакирти, вспомнив о Кайкейи, сообщает ей о кончине Дашаратхи. Царица в шоке. Стать вдовой она явно не рассчитывала.