(Теперь про Чукотку)
Анадырский залив, мыс Верблюд, октябрь 1979 года.
Поспать не дали – разбудила рация. Резкое ухудшение погоды, идет шторм. А из Берингова пролива к нам движутся льды. Необходима срочная эвакуация как нашего лагеря, так и лагеря геологов. По готовности к нам подойдет наше экспедиционное судно “Агат”. А дальше - как получится. Для доставки геологических образцов на берег нужен вездеход. Но он вместе с геологами застрял где-то аж под Дежневским массивом, и связи с ним почему-то нет. Отдельно в радиограмме было отмечено, что на льдинах видели белых медведей. Учтем.
Оставляю ребят разбирать наше хозяйство, а сам спускаюсь на пляж и иду в сторону массива. Километров восемь надо протопать, наверное. Нормально. По пляжу идти легко, надо только постараться не угодить в няшу. Здесь няша - это вовсе даже не Поклонская. Это яма, заполненная жидкой глиной и слегка присыпанная сверху песочком. Такие получаются в результате таяния вечной мерзлоты из береговых глиняных обрывов. Если в нее попадешь, можешь остаться без сапог, а то и вообще не выбраться. Но заметить их легко – они более гладкие, и без больших камней на поверхности. Видимо, камни тонут. На всякий случай иду краем воды, подальше от обрыва. Льдин много, некоторые размером даже в десяток метров. Хотят выбраться на берег. Как там будет с нашим кораблем?
Еще почти темно. Но я таки замечаю: там, в воде между льдинами, – Он! По плечи в воде, одна морда сверху. Смотрит на меня.
Ни адреналина, ни дрожи в коленках. Отхожу за остаток снежника, заряжаю единственный нормальный патрон с самокатанной картечью. Жду. И Он ждет. Успеть покурить бы! И только я чиркаю зажигалкой, он целиком выпрыгивает из воды и уходит в море. И никаких плеч у него нет, потому что это не медведь, а просто огромный тюлень!
Ну, падла!
Потом были еще лагуны с неширокими, но глубокими протоками, где приходилось полностью раздеваться и перетаскивать по грудь в воде свое добро. Прошел. И добрался до вездехода. Возле него было четверо: вездеходчик, пара работяг, и еще один круглый веселый человечек, о котором я потом тоже когда-нибудь напишу. Главный геолог партии.
Выдал им вводную, рванули домой. Я, в качестве бонуса за труды, ехал на крыше вездехода. Разрешили. И. пока мы ехали, сумел посадить на землю пару гаг, которые неудачно для себя подвернулись под выстрел. На судне пригодятся.
Добрались. Судно уже на рейде, и к нам идет шлюпка с резиновым клипером на буксире. Нормальный такой клипер, тонну берет. А накат у берега уже около двух метров высотой. Поэтому шлюпка становится на якорь до зоны наката, и на буксире стравливает нам клипер. Его, конечно, переворачивает, но это не страшно. Ставим его как надо, и набиваем нашими геодезическими шмотками. Потом на шлюпке выбирают якорь, в нужный момент дают газ, и успешно выдергивают клипер в море за время между двумя волнами наката.
Это мое описание уже похоже на некий триллер. Но это был единственный способ эвакуации на тот момент.
Прибыли геологические образцы. В маленьких плоских ящиках, каждый из которых весит килограмм сорок. Мы с напарником в роканах, потому на клипер их грузим мы. Роканы - это не герметичный комбинезон, но мы почему-то сухие, хотя нас иногда захлестывает по грудь. Странно.
Загрузили. Сами прыгаем сверху. Ну, Боже, помоги!
Проскочили. Прижались к шлюпке, перегрузили все туда, и сами в шлюпку прыгнули. Пустой клипер снова отправили через накат на берег. И, уже груженый, успешно выдернули в море. А идти не можем. Перегрузились. Только даем газу, шлюпка задирает нос, а кормой садится ниже волн, и вода хлещет в шлюпку. Уже набрали хорошо, и не вычерпать. Черпак где-то на дне под ящиками. Все как всегда.
Пока вместе с клипером дрейфуем на малом газу, только чтобы не снесло к берегу. Думаем. Нас в шлюпке трое: я, на моторе - мужик из технарей по кличке Колесо, и мой напарник Мишка по кличке Мальчик-с-Пальчик. Здоровенный, молодой и красивый парнишка. Прямо создан для геологии. И он потом оттуда и не уходил никуда. Сколько мог, врубался в тамошнюю жизнь, как куваевский танк в березки. А потом двигатель заклинило. Спасла его мать. Ведь его отец был очень видным геологом в Казахстане. И она написала письмо лично Назарбаеву с просьбой оплатить шунтирование. Такое же, как делали Ельцину. И Мишка выжил. И жил дальше так же весело, как и до того.
Лет десять назад он с приятелем приперся ко мне на дачу. Уже совсем бухой, зато без прав. Дома забыл. Бывает. Его раздрыганный Фольксваген был доверху забит всяким рыболовным хламом, который вообще не пригодился. Потому что там было еще очень много водки. Вспомнили молодость.
А потом я узнал, что он умер.
Но я отвлекся. Мишка пока еще молодой и здоровый. И я ору ему: делай как я! А сам ложусь боком на край борта ногами в воду, схватившись руками за борт и за эти самые ящики. Хрен меня оттуда смоешь!
Мишка на своей стороне делает то же самое, и я кричу Колесу: вперед!
И мы пошли. И волна почти не заплескивала. С такими-то фальшбортами чего не пойти!
Пришвартовались, выгрузка. Колесо дернул на борт по трапу, и больше его никто не видел. А мы остались.
Главное – пошире расставить ноги. Потом вдвоем схватить ящик и, когда волна подбросит шлюпку, подать его наверх. Там ящик подхватят. Потом крепко схватиться друг за друга, и попытаться удержать равновесие. Такая вот живая четырехугольная пирамида, которая очень хочет жить.
Справились. По погоде – уже не до ящиков. Но на берегу еще остались люди, которых надо забрать. Вездеход сам должен добираться до Лаврентия, но ему всех оставшихся не взять. А Колесо пропал. И на судне почему-то не нашлось никого, кто умел бы управиться с шлюпкой. Пошел я. Ничего героического. Просто пошел.
На море уже не зыбь, а шторм. Доковылял до границы наката, бросил якорь. Не держит!!! Судорожно выбираю якорную веревку, газую, успеваю уйти в море. Перезаход, снова якорь. Держит!
Дальше все просто. Вытащил ребят с берега удачно, довез их до борта прямо в клипере. Потому что с каждой минутой на море становилось все хуже и хуже. А наутро мы по связи узнали, что все оставшиеся на берегу ящики за ночь слизнуло море.
Все.
Теперь я часто вспоминаю эти и другие события. Думал ли я тогда о чем-то героическом? Вряд ли. Но точно помню, о чем думал, стоя в каюте начальника рейса после всех этих приключений:
“Хороший коньяк я сегодня заработал. Пора звать ребят ” .
Нравится? Кто хочет еще, вот ссылка на мой канал.