Тот же самый город. Те же лужи и дома. Даже воздух тот же. Сработало или нет? Как понять-то?
— Эй, малый! Подь сюда! — окликнул я мимо проходящего в странной одежде паренька, — скажи, какой нынче год от Рождества Христова? 2021ый? А не врешь?
— Дядя, бухать меньше надо, — сказал он, заткнул ухо каким-то камешком и уткнулся обратно в коробочку.
Я хотел было уже подпрыгнуть на месте, но сдержался. Моя машина сработала. Знала бы мама, что я не лыком шит у неё. А она не верила. А я вон оно что, сквозь столетие того самого...
Ещё сидя в подвале своей каморки я мечтал о том, что разбогатею и смогу обеспечить себя до старости. Чтоб не работать больше на морозе, не есть еду, собаке годную. А мама дуралеем называла, чертежи мои рвала. Вот я ее удивлю.
Долго думал, как можно разбогатеть. Выкупил на последние скопленные деньги чертежи машины времени. Думал, обманул торговец меня. Больно уж странно выглядел. Одëжа цветастая, бородка ровностриженная и головной убор в виде котелка с козырьком.
Дома остался только стул раскладной и один небольшой зеленый драгоценный камушек, доставшийся от бабки по наследству. От продажи стула я бы и копейки не выручил. Старый он уж был, да и сидеть надо было где-то. А вот на камешек у меня были серьёзные планы.
Отнёс я его в сберегательную кассу. Там меня уверили, что моим внукам целое состояние достанется. Коли я его продам, а денежки под процент там у них оставлю. Так и сделал. От мамани получил по первое число. Вот она серая у меня. Ну ничего. Сейчас кассу найду, денежки заберу и назад. Раскидаю перед ней ассигнации, чтоб поверила, наконец, в меня. А потом весь мир узнаёт о моей гениальности. С машиной времени таких дел можно будет наворотить. Ну держитесь.
Тут меня как будто из ведра окатило холодной грязной водой. Но никаких карет я не увидел. Столько шума, людей, каких-то металлических телег, двигающихся без помощи лошади. Шарахался от каждого звука, от каждой собаки буквально. Тут даже у них какое-то украшение цветастое к уху приляпано. Странный мир. Надо скорее обратно возвращаться в тишь и благодать.
Сберкассу найти удалось спустя пару часов. Вроде, дома не изменились, но огни, вывески, шум очень отвлекали. Я подолгу стоял, прижавшись к стенам зданий и разглядывал окружающую действительность.
А вот и касса. Потирая руки, я зашел внутрь и немного ошалел от видоизменений. Окошка, куда я относил деньги не было. Ко мне тут же подбежала какая-то девчушка с зеленым галстучком и спросила, какие у меня проблемы.
— Да нет проблем, девица-красавица. Мне б денежки мои забрать. Очень нужны они мне стали, — она кивнула и показала жестом проследовать за ней. Потыкала пальцем по коробочке на подставке, и из неё вылезла бумажка с номерком. Велела ждать и смотреть на экран.
Мой номерок быстро появился, я за дверь шасть, а там стена наполовину прозрачная. И тетка из маленького окошечка что-то говорит. Ну я подошёл, руку в окошечко просунул.
— Давай денежки мои по праву собственности, — а она рявкнула что-то, попросила руку убрать, фамилию назвать и документы показать.
— Афонькин я Иван, сын Матвея, — ответил я и растерялся немного, ощупывач карманы.
— Так. Афонькин. Хм. Без документов ничего сказать не могу.
Кое-как отыскал тряпочку, в которой документы хранились, скорее достал, показал тётке в окошко.
— Так ваш счёт давно закрыт. Пятьдесят лет назад была выплачена сумма, 1 миллион 235 тысяч рублей, гражданину Афонькину Сергею Ивановичу. По доверенности в связи со смертью... Эм, отца-владельца счета.
— Какой такой Сергей? Как так закрыли счёт? Кто мои деньги забрал? Кто это покойник? Вот он я перед тобой стою, глаза разуй!
— Гражданин, я сейчас охрану вызову. Данный счёт закрыт. Попрошу покинуть помещение, — женщина подскочила и куда-то убежала, закрыв оконце.
Выйдя из банка, я уселся на крыльцо и задумался.
— Ну Матрëна, ну прощелыга. И зачем только я ей про свою машину рассказывал, лежа в койке? И что получается, у меня есть сын, жадный до чужих денег? Ничего не понимаю.
Вернувшись назад в своё время, гражданин Афонькин разобрал свою машину и послал соседку Матрëны на три веселых буквы. Сходил в сберкассу, вернул деньги назад, выкупил из ломбарда камешек и перестал думать о великих богатствах.