Переход от термина «Азиатско-Тихоокеанский регион» к «Индо-Тихоокеанскому региону» в региональном дискурсе оказывает медвежью услугу тысячелетней концепции «Азии». Из-за растущей бифуркации мирового порядка, из-за усиления соперничества между США и Китаем проявилась тенденция к постепенному устранению термина «Азиатско-Тихоокеанский регион», что является неудачным с точки зрения азиатской социальной конструкции, разнообразия культурной идентичности и инклюзивности (географические определения).
Во время правления Барака Обамы «поворот в сторону Азии» был лозунгом подхода Соединенных Штатов к Азиатско-Тихоокеанскому региону, учитывая усиление обозначений таких понятий, как «подъем Азии» и «Век Азии». Намек состоял в том, что эти явления были сосредоточены в Азиатско-Тихоокеанском регионе и становились ориентированными на Китай, что было нежелательно для доминирования Америки в мировом порядке. У США как сверхдержавы №1 есть причины для беспокойства по поводу подъема Китая, даже в том случае, если Китай представляется мирной страной или державой, бросившей вызов нынешнему мировому порядку, в котором США занимают центральное место. С американской точки зрения, статус Китая постепенно эволюционирует от «конкурента» к «претенденту» и, возможно, в будущем до «соперника» или даже «врага».
Термин «Индо-Тихоокеанский регион» был введен как стратегическая концепция, чтобы бросить вызов этой эволюции, но не против Азиатско-Тихоокеанского региона в целом, а против Азиатско-Тихоокеанского региона, ориентированного на Китай. «Индо-тихоокеанская стратегия» была четко отражена в Стратегии национальной безопасности США от 2017-го года. С тех пор термин «Азиатско-Тихоокеанский регион», кажется, постепенно исчез из дискурса международных отношений в регионе.
Для Вашингтона термин «Индо-Тихоокеанский регион» имел смысл, особенно в стратегическом и военном плане, когда США начали расширять свое Тихоокеанское командование на запад, чтобы охватить регион Индийского океана в качестве своей зоны ответственности в 2018-м году, переименовав его в «Командование Индо-Тихоокеанским регионом». Индо-тихоокеанская стратегия рассматривалась как политика сдерживания, призванная противостоять растущей популярности китайской инициативы «Один пояс - один путь» и самому возвышению Китая.
Включение «Индо-» в термин означает, что США хотели, чтобы Индия помогла сдерживать рост Китая. Конечно, страны Азиатско-Тихоокеанского региона не могут прямо отрицать продвижение Индо-Тихоокеанской стратегии, поскольку они не хотят рассердить США. Так, например, страны, входящие в Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии, «прошли по канату», представив в 2019-м году свои собственные «Перспективы АСЕАН в Индо-Тихоокеанском регионе» (AOIP).
Хотя термин «Индо-Тихоокеанский регион» имеет смысл в военно-стратегическом контексте, он не отражает тысячелетнюю концепцию «Азии» с точки зрения географии, культурной самобытности и социальных построений, которые являются инклюзивными и разнообразными. Есть индийские цивилизации и китайские цивилизации, но есть также много других цивилизаций, хотя и меньших размеров, в регионе Юго-Восточной Азии. Даже небольшие страны, такие как Камбоджа, могут иметь культурное влияние на гораздо более крупную страну, такую как Китай.
Например, после периода трех китайских королевств, в VI веке буддизм стал мотивом культурного взаимодействия между Китаем и королевством Фунан, центром которого является территория нынешней Камбоджи. Особенно во время правления императора Лян Уди многочисленные видные монахи Фунани отправлялисьсь в Китай для распространения буддийских учений по просьбе китайского императора.
Слово «Азия» тысячелетней давности является более нейтральным, инклюзивным и разнообразным, но, когда ученые начинают использовать «Индо-Тихоокеанский регион» для описания Азиатско-Тихоокеанского региона, это предполагает отказ от собственной культурной идентичности и социальных построений из-за геополитической борьбы за власть в регионе.
Азия принадлежит не только Китаю или Индии. И все азиаты, включая Китай и Индию, должны гордиться своим культурным разнообразием. Термин «Индо-Тихоокеанский регион» все чаще используется потому, что многие государства в Азиатско-Тихоокеанском регионе опасаются обидеть США, и такой страх может означать, что культурная и географическая идентичность могут быть принесены в жертву.
Это прискорбно, даже если термин используется только учеными в области международных отношений. Действительно, возвышения Китая опасаются не только США. Несмотря на сильные экономические выгоды и торговые отношения, некоторые государства Юго-Восточной Азии и державы Азиатско-Тихоокеанского региона, такие как Япония, Индия и Австралия, также опасаются подъема Китая, особенно с точки зрения его военной напористости и геополитического и экономического господства. Они опасаются, что, несмотря на аргументы в пользу мирного подъема, Китай когда-нибудь примет концепцию, которую покойный президент США Тедди Рузвельт использовал для описания своей внешней политики, а именно, «говори мягко и держи в руках большую дубинку».
Конечно, Китай не может просто уменьшить свою экономическую и военную мощь, чтобы заслужить доверие и избавиться от страха со стороны заинтересованных стран. Но пока речь идет о растущей раздвоенности мирового порядка, страны Азиатско-Тихоокеанского региона хотят видеть стабильные отношения между двумя сверхдержавами, Китаем и США, на глобальном уровне. На региональном уровне будет справедливо сказать, что они хотят увидеть, как Китай может осмысленно и конструктивно справиться со своими страхами в странах Азиатско-Тихоокеанского региона.
Какие бы подходы ни использовали Китай и США, их не следует рассматривать как поражение Китая от США или как потерю США своего гегемонистского господства в мировом порядке. К сожалению, найти это решение крайне сложно.
SIM VIREAK