Маргарита тем временем решилась на другую тактику. Будто споткнувшись, пролила чай на верхнюю простынь Анны.
- Аня, извини. Сходи к проводнику, пусть заменит. Не будешь же спать в грязи.
- Да мне она всё равно не нужна в такую жару, - Анна пыталась свернуть ткань, чтобы положить под подушку.
Видя нерешительность попутчицы, Марго воскликнула, больше обращаясь к Юрию, чем к Анне:
- Какая из тебя хозяйка дома? Нельзя же быть такой неумёхой.
Демонстративно схватила простынь и, виляя бёдрами, направилась к проводнику. Почти в ту же минуту вернулась со свежей, белоснежной. Победоносно оглядела всех, но, спохватившись, невинно опустила голову, как милая маленькая девочка. «Вот как надо. Не на ту смотришь, глупенький», - не поднимая головы сверлила глазами Юрия подобно перфоратору.
Никакие попытки Маргариты влюбить в себя Юрия не приводили в желанному для неё результату. Это лишало спокойствия, уверенности в своих силах и в некотором роде рождало мысли, которые никогда не захаживали в её голову: мужчины не все падки на внешность, есть что-то совсем другое, за что можно ценить и любить женщину. Что скрывалось за этим другим, для Марго оставалось секретом. И она решила настроить себя против Юрия, мол, он не достоин её, не дано ему понять истинной женской красоты. А значит, и тратить на него силы не стоит. Пусть прозябает, как раньше, телок неразумный.
Вдруг из последнего купе раздались крики о помощи: «Есть ли в вагоне врач?». Юрий услышал первым, будто всё время ждал, сразу бросился туда и увидел молодого человека без сознания.
- Не надо поднимать, - остановил пожилого мужчину, - пусть лежит на полу. А вот подушку под ноги – это хорошо.
Встал на колени, прощупал пульс, уловил слабое дыхание.
- Расскажите, что случилось? – обратился к тому же пассажиру.
- Он сморщился, сказал, что звенит в ушах, побледнел и стал заваливаться, - перечислял дед. – Пока я сообразил, в чём дело, он не удержался и упал на пол.
Юрий действовал уверенно. Вскоре парень пришёл в себя и устыдился.
- Полежи, всё уже хорошо, - легонько похлопал по руке, растирая уши и кисти. – Может человек в такую жару прилечь на пол? – улыбкой и юмором передал парню уверенность и спокойствие.
- Такая ситуация для меня не редкость, - делился с дедом, - за время службы много чего повидал. Спасать людей – моя профессия. Даже во сне стараюсь не расслабляться. Зачем иначе государство учило меня?
Седой мужчина, переживший всё произошедшее с дрожью в руках, поделился мнением:
- Я думаю, что как минимум восемьдесят процентов людей равнодушны к бедам других и даже рады, и больше того – не скрывают этой подлой радости. И только оставшиеся двадцать процентов - искренние, добрые, преданные. Но двадцать процентов - только каждый пятый. С ним, пятым, можно и не столкнуться за всю жизнь.
- Папаша, - подмигнул Юрий, - я рядом. Если что, сразу зови.
А сам подумал, что двадцать процентов – сильно завышенная планка.
Поезд вздрогнул. К великой радости пассажиров пейзаж за окном сдвинулся с места. Поехали. Маргарита сладко потянулась и закрыла глаза: ей было скучно бессмысленно мечтать, сидя у окна, и разглядывать незнакомые места.
Продолжение здесь