В год тридцатилетия дружбы.
Ты вспомни, Боря, как всё было:
Мальчишек разношёрстных строй,
Притихших, вовсе ребятишек,
Среди Конторской мостовой.
Чего-то робко все мы ждали,
Не знали как, с чего начать,
В тетрадках Яки рисовали
И рвались мысленно летать.
Не знали, что нас ждут не годы –
Десятилетия труда,
Что ожидание погоды
В душе заляжет навсегда.
Мечты, надежды, разговоры
И всё о том же «вылетать»,
А вылетные «Беломоры»
На старт носили раз по пять.
Мы помним всё: за каплей мелочь
И все полёты, как один.
Не зря же дружбу, небу верность
храним до старческих седин.
Как мы полётами «дышали»,
Как мы готовились к прыжкам,
Как на жаре мы уставали,
Как разъезжались по полкам.
В полках всё снова. Легче? Вряд ли.
Но всё уверенней, смелей
Мы Мигарями управляли,
Владели душами людей.
Друзей привычно хоронили,
Прощались с жёнами не раз…
Лишь иногда свободны были
От взоров подчинённых глаз.
И так всю жизнь. Теперь – работа.
Регламент КЗОТа строг и прям,
Но и сейчас ещё охота
Загнуть петлю иль иммельман.
Во сне частенько память вспыхнет:
Миг над пустынею летит…
Никак с годами не утихнет
К полётам волчий аппетит.
Мелькнула четверть с лишним века:
За классом класс, чины, семья
И совесть ждёт теперь ответа:
«Прожил ли жизнь свою не зря?»
И вспоминаются приятно
В спецшколе первые шаги,
Чреда ступеней лестниц в небо,
Что к «потолку» нас привели.
На юность смотрим – угадали! –
И думаем: «Как повезло,
Что правильно тогда избрали
Себе такое ремесло!»
1976 г.
Слева мой друг Боря. 1950 год.
Станция Отар, Казахстан.