Кожа, зам, бук – хожу между стеллажей с обувью, привлекательной пи не очень, дорогой и не очень, пахнущей дешевым пластиком и той, которая считается натуральной. Я на смене в кари, и день не предвещает ничего плохого. Но вдруг входит она.
Она почти не она, а призрак того, что раньше имело длинные русые, скорее всего, ямочки на щеках, широкие статные скулы, оно раньше покачивало бедрами, пристукивало каблучками, которые надевались на праздники, а в другие дни оно смело влезало в рабочую одежду и трудилось на благо родине… Но сейчас оно изменилось, и не узнать, и не понять, что раньше это была прелестная девушка, а потом и женщина, что оно радовалось победам своей дочери, плакало над поражениями, и бродит она сейчас в поисках чего-то, чего уже не вернуть.
Она. На ней старушечье длинное пальто. Платок. Не то, чтобы теплый, он просто плотный. Рукавиц нет. Может быть, они в кармане. Она растерянно елозит взглядом по хорошо освещенному нашему магазину. Не задерживается на парах обуви, как делают покупатели, которые приходят в нам по стандартным причинам. Она пытается опереться на что-то, идти ей сложно, словно не и идет, а волочит ноги, шаркает. Она проводит взглядом, словно ищет кого-то в толпе, но мы в пустом магазине.
– Вы видели ее?
– Здравствуйте, – несмело говорю я, но надеюсь, что она пришла за обувью, хотя, уже понимаю, что дело в другом.
– Она с выходного. Должна прийти.
– Кого вы ищите? – лоб мой складывается в гармошку.
Как же я хочу ей помочь!
– Тосю Корнышову! – она говорит так, как будто уверена, что я ее знаю.
– Кто это? Она здесь работает?
– Моя, – вздыхает, ей недостает воздуха, – Моя дочка…
– К сожалению. Я не знаю. Я таких не знаю.
– Ну, как же? Где хозяйка, где хозяйку-то увидеть?
Боже, о чем она сейчас? Может быть, она ищет дочь, которая тут работала раньше? А хозяйка – это наш директор?
– Не волнуйтесь, – улыбаюсь я ей, а внутри бежит волна дрожи, – Давайте поищем вашу дочь, как вы говорите, ее зовут?
– Тося… Тося Корнышова…
Я иду вглубь магазина, оглядываюсь, как будто могу найти то, что она потеряла. Закрадывается сомнение, мне кажется, что свою дочь она потеряла навсегда. Я нахожу директора и спрашиваю.
– У нас не работает Тося Корнышова?
– Нет, таких у нас нет, – поглядывает она на старуху, которая опирается на стеллаж с обувью сзади меня.
– Она после выходного…
– Нет, нет, может, в другом отделе? – директор кивает к выходу.
Я развожу руками и шепчу.
– Простите…
#инвалидность пенсия #старость #бабушка #хорроры #престарелый дом #болезнь альцгеймера #болезнь #дети #семья #сверхестественное