После замужества самым главным событием в жизни османской женщины было рождение ребёнка. Акушерки в османской империи носили титул эбе кадын. Лишь крайняя опасность для жизни могла оправдать визит лекаря-мужчины. Это было крайне нежелательным, а порой и бестолковым: врач не мог ни видеть, ни тем более прикасаться к роженице. Единственная его помощь была в советах, которые он давал из-за ширмы или занавеса на основе передаваемой ему информации.
Акушерство обычно было семейным ремеслом. Женщина передавала его дочери или другой близкой родственнице. Дворцовые повитухи и те, что состояли на службе у знати, были богаты. В таких повитухах очень ценились чистота и хорошие манеры, а ещё готовность прийти по первому вызову.
У каждой знатной семьи была своя доверенная эбе кадын. Когда женщина находилась на 6-7 месяце беременности, повитуха приходила, чтобы привести в порядок пеленальные одежды, приносила назар такымы — амулеты против злого глаза и семена фенхеля. Всё это оборачивалось в ткань под названием бохча, во время этого действия произносили бисмилях. К свертку прикреплялась маленькая сумка с Кораном, и всё это вешали на стену в направлении Мекки.
У беременных османских женщин были любопытные запреты:
- Не смотреть на медведей, обезьян и верблюдов;
- Не есть рыбу, кроликов, конину и овечьи головы;
- Не ходить на похороны и не смотреть на усопших;
- Ничего есть ничего тайком.
Беременная обычно избегала горячей, горькой или острой пищи. Существует поговорка: «Ешь горькую пищу и родишь девочку». А вот сладкое, напротив, считалось увеличивало шансы рождение мальчика.
Такжет поощрялись следующее:
- Смотреть на луну;
- Смотреть на красивых людей;
- Нюхать розы;
- Есть айву, яблоки, зелёные сливы и виноград.
Второй раз повитуху звали только во время родов. Кроме неё в ожидании вокруг собиралась не только семья беременной но и соседки. В нужное время повитуха сажала женщину в специальное родильное кресло — с подлокотниками, высокой спинкой и специальным сидением. Перед тем как появлялась головка ребёнка эбе и все женщины в комнате произносили такбир (Аллах акбар/Аллах велик!). А сразу после рождения произносилась шахада (свидетельствую, что нет иного Бога, кроме Аллаха, и ещё свидетельствую, что Мухаммед — посланник Аллаха).
Новорождённого повитуха сразу же обмывала тёплой водой, перерезала пуповину, приговаривая «пусть его голос будет прекрасен». Потом она давала ребёнку гёбек ады (пупочное имя) и посыпала его три раза семенами фенхеля.
В других источниках говорится об иных ритуалах с новорождённым - после обмывания его посыпали солью и обмазывали рот мёдом, с той же целью - чтобы его речи были приятными и красивыми.
На ребёнка надевали рубашку-талисман с геометрическими мотивами, его плечи и ноги обвязывали отрезами муслина а на талию повязывали пояс силы. На голову надевали тюбетейку с жемчужной кисточкой, к которой прикреплялась одна-две золотые монетки и несколько амулетов: головка чеснока, кусочек квасцов, одна-две цитаты из Корана, написанные на голубой ткани и несколько голубых бусин - всё вместе это и называлось назар такымы.
Заканчивали это странное одеяние синим покрывалом с рисунком, накидкой из зелёной сетчатой ткани и красным поясом. Акушерка получала чистую одежду и мыло, ей давали липовый чай. Эбе Кадын выделяли в доме специальную комнату, в которой она оставалась шесть дней после родов.
В это время мама новорождённого (её называли логуса) отдыхала на специально приготовленной кровати, в изголовье которой помещали Коран в вышитой сумке. Рядом или около ног клали проткнутую головку лука, завернутую в красный муслин, сверху которого был чеснок и голубые бусины. Считалось, что всё это защитит мать и ребёнка от дурного глаза. В течение следующих шести дней новую мать никогда не оставляли одну из опасений, что она может впасть в горячку.
На второй день соседям и родственникам сообщали добрую весть, на третий глава семьи брал ребенка на руки по направлению к Мекке и трижды произносил азан и шахаду в правое ушко ребёнка и бисмилях - в левое. Также трижды он произносил имя, данное ребенку (оно всегда отличалось от "пупочного имени")
Источники расходятся в том, когда мать была готова принимать гостей и родственников - на 3-й день или только на 6-й. Обычно устраивали праздник, но ребёнка при этом никому не показывали (угадайте причину). В таких богатых семьях было принято дарить золото, драгоценные камни, дорогие ткани, сладости и опять же амулеты от дурного глаза. После ухода гостей повитуха окуривала дом и сжигала в камине кусочки ткани по числу пришедших гостей. Так избавлялись от всего зла, что могли принести с собой гости. Если один из кусочков ярко вспыхивал, значит, зло действительно присутствовало. Для изгнания в камин бросали прядь волос молодой мамы и (если он был) отрезанный волос с головы ребёнка. Для 100% результата нужно было так же сжечь и кусочек одежды подозреваемой (видимо, находили способы проворачивать и такие операции), читая специальный заговор. Всё это действо по изгнанию зла продолжалось до тех пор, пока новорожденный не зевнёт (при таком тяжелом воздухе, этого ждать долго не приходилось).
Первую неделю молодая мама не пила воду, только специальный лечебный шербет. Спустя неделю специальную кровать роженицы убирали из комнаты. Ребёнка клали деревянную в колыбельку.
Первые 40 дней после родов были самыми опасными для матери и ребёнка. Этот период обычно называют «кырклама», или «кырк докме» и «кырк чикарма». Если ребёнок выживал, проводилась церемония, известная как «40 хамамов»: ребёнка, его мать и акушерку отводили в хамам, приглашались все родственники и соседи. А вечером устраивался шумный праздник.
Источники:
- Musâhipzâde Celâl “ESKİ İSTANBUL YAŞAYIŞI”
- Fanny Davis, Sema Gurun, Mary E. Esch, Bruce Van Leer "The Ottoman Lady: A Social History from 1718 to 1918"