Настоящая история злой мачехи: начало, назад
Алёнка выползла на кухню в пижаме и ойкнула, наткнувшись на уже собирающегося уходить Серых. Утро ранней весны выдалось хмурым и зябким, и проговоривший всю ночь следователь явно предпочёл бы вовсе никуда не ехать, а прикорнуть прямо тут, на диване, благо, что жилплощадь позволяла сделать это без всякого стеснения, да и вполне можно было рассчитывать на кофе и яичницу. Тем более — суббота.
Полезшие на лоб глаза Алёнки вернули его в действительность — с какой стати ещё вчера посторонний мужик сегодня обживается в нашей квартире?
Предоставив мне почётное право самой объяснять всё ребёнку, Серых распрощался и ушёл, неловко прихватив за плечи, что скорее походило на формально выполненный ритуал, чем на родительскую ласку.
Алёнка укоризненно тряхнула волосами и ретировалась в ванную, не выдав никаких особых комментариев, чего я слегка боялась, так что со спокойной совестью отправилась отсыпаться, решив разобраться попозже, на свежую голову.
Про Машку, давно напросившуюся в гости, поднять боевой дух и вообще поболтать по душам, я полностью забыла. Трель звонка беспощадно вернула память — раз уж Машка приехала, она добьётся, чтобы её впустили, без вариантов.
— У тебя чего вид такой помятый? Плохо спала, что ли? — она водрузила на стол пирожные и включила кофемашину, достав из холодильника молоко. — Кофе будешь?
На шум прискакала Алёнка, деловито сунув нос в бумажный пакет из кондитерской.
— Привет, тётя Маша. А у нас всю ночь был дядя из полиции. Вот только недавно ушёл, — и ресницами невинно хлоп-хлоп.
— Так, я не догнала сейчас. И что это было, позволь спросить? — теперь Машкины глазища стали, что два блюдца.
Повесть с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
— Ты не поверишь, — кажется, придётся признаваться, а то хуже будет.
— Так ты попробуй, расскажи. Кто конкретно был-то?
— Серых, — Алёнка ответила за меня, сцапав любимое медовое и вещая с набитым ртом, — Он очень грустный был. Мне так показалось.
— Ах, ей так показалось! Ну-ну, — Машка развеселилась.
— Угу. Он маму жалел даже. Только я не поняла, почему, — и Алёнка вопросительно приподняла брови.
— Да! Почему? — Машка поддакивала.
— Знаете, девочки… Кажется, мы с ним выяснили, что он мой отец. Ну, в смысле, родной отец, — надо было видеть их лица.
— Ещё один дедушка? Класс. А мне обязательно любить его и всё такое? По-моему, он странный. И старый дедушка мне больше нравился, пока он не разлюбил меня сам, — Алёнка пожала плечами и ушла к себе, стряхнув крошки с пальцев.
— Объяснишь наконец? — когда Алёнка захлопнула дверь в свою комнату, Машка выразительно постучала пальцем по сиденью рядом с собой. — И что у вас такое страшное случилось с родителями? О чём она?
— Да мои разобиделись на Алёнку, что-то они сильно не поделили, пока меня не было, представляешь? Пока ещё не помирила их, но мы в процессе.
— Ясно. Ты извини, что я её к себе тогда не забрала… Как-то в голову не пришло сразу, а потом уже узнала, что её оформили в детдом. Да и не дали бы мне её… Наверное.
— Я и не ждала, Маш, ты чего.
— А знаешь, я тебе про Серых интересное расскажу. Тем более, он так бойко к тебе в родню набивается, вот и подумаешь, стоит ли брать. Ты же знаешь, что Алёнку нашли рядом с какой-то полоумной бабкой? Её даже допросить не получилось, мне ребята рассказывали, там совсем ку-ку.
— Ну да, мне Серых говорил про это.
— Так вот. Я хотела узнать подробности, думала, может, мы все что-то упускаем. Ты же помнишь, про что Ваня Волков рассказывал? Охотники на чудищ и вот это всё. Короче говоря, мне удалось пролезть в место, где её держат. Журналистов там, конечно, не любят, но контакт кое-какой я нашла. И знаешь, что всплыло? Когда к этой бабке пришёл Серых, она чуть на стенку не полезла от ужаса. Её насилу успокоили, так сильно она перепугалась, болезная. Представляешь? Бабуля подорвалась, как будто привидение увидала. Говорят, что в результате пришлось другого следователя просить бумаги оформлять, им же нужно было формально беседу нарисовать, а что напишешь, когда она отказывается даже смотреть на Серых, а с другими вроде бы связно лопочет.
— И чего? Может, ей его причёска не понравилась?
— Ага, как же. Только знаешь, что она твердила, когда Серых убрали подальше от неё? Только два слова, «это волк».
— И что это значит?
— Понятия не имею, но звучит жутко. Потом уже выяснилось, что Ваня Волков у нас очень даже мифический персонаж, на лекции ходил, со студентами тусовался, а в деканате про него и слыхом не слыхивали. Про брательников — тем более. Прикол, да? Вот тебе и волк! Она явно в теме про Ваню, понимаешь? Только с Серых не захотела общаться. Хочешь, я устрою вам свидание?
