Анастасия Екимова
«Крым наш?» - обязательно спросят меня, узнав, что я – крымчанка. Вроде шутливая присказка на актуальную тему, а вроде и скрытый тест на «своих - чужих». Сродни каверзной загадке из детства: «Ты за Луну или за Солнце?»
Восемь лет прошло с тех мартовских событий. Мчатся автомобили по самому длинному в Европе новому Крымскому мосту. Приземляются самолеты в новом крымском аэропорту. Стали школьниками первые дети, рожденные в уже российском Крыму. А «Крымнаш» все еще притча во языцех и предмет раздора среди некоторых категорий российских граждан. И пока оппоненты спорили, что такое «крымская весна» – национальный стыд или национальная гордость, – крымчане приспосабливались к новым жизненным реалиям.
Отгремели торжественные салюты. Смолкли патриотические речёвки. Воцарилась привычная сезонная размеренность. Несколько оживляемая санкциями, пустыми вокзалами, пересохшим Северо-Крымским каналом и взорванными линиями электропередач.
Все эти испытания крымчане мужественно перенесли. И вдруг, когда наступил относительный покой и жизнь обрела устойчивые контуры, неожиданно зазвучало:
- При Украине продукты были лучше (цены ниже, люди добрее, курортников больше, море чище и т.д.).
Так разведенная жена вспоминает мужа-абьюзера, приговаривая, что: «Бил – значит, любил». Бывший курильщик тянется к пачке сигарет, а потерявший ногу ощупывает пустую штанину. В общем, налицо фантомные боли. Но они неизбежны после таких крутых перемен.
Украинские продукты, действительно, превосходили российские по качеству и вкусу. Сейчас же на рынках и в магазинах все чаще встречается откровенная гидропоника. Зарплаты и пенсии выросли, но и цены от них не отстают. Надежды, что после налаживания транспортного сообщения они понизятся, естественно, не оправдались. Что же касается человеческих качеств, то их оскудение – бич нашего времени вне зависимости от географического положения или государственной принадлежности.
Мелкий курортный бизнес при Украине чувствовал себя комфортнее. Разница валют и цен с соседними странами делала крымские курорты широкодоступными. После украинских курортных сезонов каждый квартиросдатчик делал ремонт, перестраивал голубятню в «комфортабельный номер» и менял двухкамерный холодильник на трехкамерный. Тем не менее, и тогда часто раздавалось:
- Эх, сезон провальный… У меня три квартиры сданы, а «домик» (перестроенный сарай в общем дворе, площадью, равной «Ниссан Патролу») пустует!
- Украинские отдыхающие – нищие! Едут со своей картошкой, салом и цыбулей!
– Украинские олигархи – самые алчные в мире!
- Украинская пропаганда достала! Телевизор – зомбоящик! Нас отучают мыслить критически!
- Чиновники – взяточники! Сталина на них не хватает!
И прочее, и прочее…
И вот этот желто-голубой ад закончился. Русский язык – вне опасности. На нем заполнены невесть откуда взявшиеся досадные бумажки – налоговые квитанции за обладание недвижимостью, за сдачу жилья, за вывоз мусора, за капитальный ремонт. Последнее оказалось самым раздражающим.
И вновь послышалось:
– Сезон провальный! Поезда не ходят, курортников мало. Голубятня пустует! А я к ней еще пристройку для двухъярусной кровати сделал!
– Российские отдыхающие – нищие! На экскурсии не ездят! На «банане» (водный аттракцион) не катаются! Обедают в дешевых столовках! Безобразие!
– Украинские олигархи – щедрые добряки по сравнению с российскими!
– Российская пропаганда еще хуже советской! Мы ей не верим!
– К чиновникам не попасть! Вместо них – электронные кабинеты, вирус бы их побрал…
И так далее, и тому подобное…
Такова человеческая природа. Мы всегда хотим большего, чем имеем. Получив – не ценим. Потеряв – жалеем. Опять хотим. Замкнутый круг.
Восемь лет достаточно для того, чтобы понять, что и в России, и в Украине одинаково есть и плохое, и хорошее. И зависит оно не от чиновников или олигархов, а от нас с вами. До сих пор помню, как коробили плевки на землю и громкая матерщина с характерным «аканием», появившиеся на улицах в первое российское лето Крыма. Вроде бы мелочь, а впечатление о новоиспеченных соотечественниках очень портила. Как и растворяла пафос исторического момента…
Восемь лет достаточно для того, чтобы разобраться, где иллюзии, а где перспективы. Большинство недовольных переменами – уехали. Но есть и те, кто остался. Лично знаю людей, отказавшихся от российского гражданства, даже не из-за украинско-патриотических или финансовых соображений, а потому что «там в паспорте три шестерки нарисованы». Не работают, пенсию не получают. Фактически живут милостью тех, кто «на три шестерки» согласился. Не смущаются.
Закончилась внутренняя миграция. Крымчане, особенно молодые, ринулись покорять российские столицы. На их место приехали «материковые» люди. Они привезли с собой новую ментальность – относиться к крымской земле как к товару, на котором можно и нужно зарабатывать.
– Участки земли на Тарханкуте интересуют? От гектара. Осталось несколько штук. Весьма перспективное направление. Пока еще чистое море, – доверительно нашептывает мне таксист, представившийся Александром из Новосибирска. – Крым станет вторым Дубаем. Можно выгодно вложиться, – но, окинув меня взглядом, замолк и включил «Времена года» Вивальди.
Приехал человек из Сибири торговать крымской землей. Не то, чтобы крымчане сами плохо справлялись с этой задачей, но алчности и цинизма было поменьше.
Мы как-то забыли о диком капитализме, диктующем правила игры в современной России. О том, что за все приходится платить. Если не деньгами, то человеческим достоинством. Что личная безопасность автоматически не гарантирует теплой и сытой жизни. Что Крым может быть привлекателен не как природная жемчужина, а исключительно как объект для извлечения прибыли.
Но мы быстро к этому привыкли.
– Каждый метр крымской земли должен приносить деньги! – заявил один из крупных крымских чиновников. Кому – не уточнил…
Курортная инфраструктура, не приносящая прибыли, незаметно уничтожается. Больно смотреть на пустующие санатории и бывшие пионерские лагеря. Солнце, ветер и дожди потихоньку делают свою разрушающую работу. Я уверена, что освободившуюся от здравниц площадь в скором времени застроят «элитными небоскребами». Уж слишком мал полуостров, слишком ценна его прибрежная территория, чтобы там оставались биоклиматические лаборатории, исследовательские институты или спасательные станции.
Мне во многом не нравится новый порядок. Не нравится спекуляция темой «безопасности». Не нравятся плакаты о терроризме, заменившие в школьных коридорах портреты выдающихся ученых и знаменитых писателей. Не нравится сетка-рабица, натянутая вокруг маленьких крымских автостанций. Не нравятся рамки металлоискателей и полицейские оцепления, отныне сопровождающие все городские праздники. Не нравится рев боевых самолетов, разрывающий убаюкивающий плеск морского прибоя. Уж слишком очевидны в них симптомы, описанные в одной знаменитой антиутопии…
Но я не политик, не бизнесмен и не военный. Я гляжу на ситуацию лишь с житейской точки зрения. И очень люблю свою Родину.