Кирсанов очень давно вращался в кругах красногорской элиты. Он был ей нужен. Она чувствовала, что ей нужно поговорить с ним и хотя бы в общих чертах объяснить свое неожиданное появление.
Кирсанов привез ее на берег той реки. В то самое место, куда она с юности любила приходить, когда нужно было о чем-то подумать и принять важное решение. Именно сюда она пришла тогда, в ночь перед отъездом… Ветер бил в лицо, зима брала реванш. Острые струи то ли дождя, то ли снега будто резали лицо. Она рыдала и прощалась со своей жизнью и с собой.
Теперь она вернулась.
Она возвратилась в город.
Она снова пришла на то же самое место.
Натали поднялась на мост и взглянула на темную воду. «Мне осталась еще одна битва. Еще один бой. Помоги мне, и я вернусь по-настоящему», – неслышно прошептала она. Вода услышала ее, ветер унес ее шепот.
Кирсанов неслышно встал рядом с ней.
– О чем вы хотели поговорить? Здесь нам никто не помешает.
– Даже не знаю, с чего начать, – призналась Натали, – все так странно…
– С самого начала. Я вас слушаю.
– Возможно, вы догадались, но я все-таки скажу. Теперь я работаю на очень важную секретную службу.
– Я догадался.
– Тем лучше. Значит, вы понимаете, насколько важно то, что сейчас будет происходить. Красногорск стал ареной такой схватки, я даже не знаю, как объяснить… Это город, на который придется основной удар второй волны приватизации.
Кирсанов кивнул.
– Я прекрасно осведомлен об этом. Работа по подготовке передачи некоторых предприятий уже начата.
– Да, в крае остались те предприятия, которые удержались в 90-е. Но это не значит, что о них забыли. Просто до поры до времени у власти были возможности удержать их в своих руках. Теперь же, в связи с санкциями, это становится невозможно. Эти предприятия придется отдать. Да еще и за бесценок. Эта мерзкая международная банда все-таки получит свое.
Натали выругалась.
– Почему за бесценок? – спросил Кирсанов, – у меня другие сведения. На самом деле та приватизация, которая состоится сейчас, не имеет ничего общего с той приватизацией, которая была в 90-е. Если тогда это была действительно грабительская приватизация, то сейчас речь не об этом. Ошибки прошлого учтены. Сейчас приватизация – это не только возможность покрытия дефицита бюджета, это инструмент усиления конкуренции и возможность для стратегического развития тех или иных активов. Сейчас власть гораздо более аккуратно подходит к сделкам, подбирает добросовестных партнеров, чтобы компании стратегически развивались и приносили пользу государству.
– Приносили пользу государству? – хохотнула Натали.
– На самом деле просто другого выхода нет, – признал Кирсанов, – резервы тают, а внешние займы произвести не представляется возможным из-за напряженных отношений с другими странами Запада. Вот и получается, что покрыть бюджетный дефицит просто нечем.
– Да уж, они знают, как заставить распродать госсобственность. Государство теряет важнейшие активы. Я не могу на это спокойно смотреть.
– А кто «они»? – вдруг спросил Кирсанов, – вы знаете, кто именно «они»?