Несколько лет тому назад, перед тем, как началось в Китае движение к западно-европейскому образованию, у меня явилось глубокое желание сделать что-нибудь для мальчиков, живших в томъ округе, где находилась наша миссионерская станция.
После многих молитв, я решил открыть небольшую школу для мальчиков по западно-европейскому образцу.
Я мог принять только 20 мальчиков, так как приходилось делать много другой миссионерской работы и при этом было сомнительно, найдется ли даже и это небольшое число учеников. Однако я скоро убедился, что не было надобности в особых объявлениях, чтобы иметь нужное число учеников и что будь у меня помещение для вдвое или втрое большего числа учеников, я легко мог бы найти их. Восемь учеников должны были поступить к нам в дом пансионерами, остальные 12 были приходящими. Большинство из них принадлежало к языческим семьям и никогда даже не слыхало о Евангелие.
Многие из мальчиков, как я заметил, явились к нам с какою то боязнью—в особенности некоторые из пансионеров. Один маленький мальчуган по видимому очень оробел, когда я подошел встретить и поздороваться с ним, и, казалось, почувствовал большое облегчение, когда я удалился; я был немножко удивлен этим, и только год спустя, когда мне удалось заслужить доверие и любовь мальчиков, узнал я причину этого.
Мальчик этот мне сказал: "Заметили ли вы сударь, как я боялся вас в день моего приезда?"
„Да, ответил я, а почему же ты боялся?"
"Ах знаете ли, я слышал, что иностранцы вырезают глаза у детей, для приготовления лекарства, и другие страшные рассказы и я не совсем был уверен, правда это или нет, так что я очень боялся, чтобы не случилось чего нибудь и со мной."
Разные игры в мяч с мальчиками скоро разоряли их опасения и я думаю, что Господь употребил эти счастливые часы проведенные вместе на лужайках за играми, чтобы открыть их сердца для принятия Евангелия.
Один из поступивших к нам мальчиков имел очень красивую для китайца наружность. Он был очень тихий мальчик и при этом, по видимому, с большим характером. Отец его имел заведение для маринования и мальчик этот был его единственным и, вследствие этого очень любимым сыном. Он одним из первых принял евангельскую весть и засвидетельствовал о своей вере переменою в жизни.
Первым его делом было отказаться от поклонения семейным идолам. Вплоть до этого времени все ежедневное служение домашним богам обыкновенно исполнялось этим единственным сыном.
Однажды, придя домой, он сказал своему отцу: "отец, я не могу больше поклоняться идолам".
"А почему же это, мой мальчик?"
"Да видишь ли, я узнал в школе, что есть только один истинный Бог, и что грешно перед Ним, поклоняться этим истуканам, как богам".
Отец возражал сыну, но, будучи человеком снисходительным и довольно сговорчивым, он распорядился, чтобы лежавшие на мальчике обязанности служения идолам перешли к племяннику, который жил у них в доме. Но в тоже время отец был опечален мыслью, что если мальчик не хочет поклоняться идолам, то вряд ли он станет приносить в жертву и сжигать бумажные деньги для восполнения нужд своих родителей в загробном мире, после их смерти.
Одна из истин, которую мальчик усвоил с самого начала была сила молитвы и долгое время спустя, когда я познакомился с его отцом, он мне рассказал, как мальчик перед уходом в школу всегда, бывало, уединялся в какое-нибудь спокойное местечко для молитвы.
Иногда и в школе мне приходилось замечать, как он, думая, что я его не вижу, наклонял голову над грифельной доской, для краткой молитвы о том, чтобы справиться с какой-нибудь трудной арифметической задачей.
Когда он пробыл у нас около года, случилось происшествие , которое Господь употребил для того, чтобы воздействовать на его отца.
Летом нас посетило ужасное наводнение. Река, обтекающая город с трех сторон, поднялась до необычайного уровня и угрожала снести город. Половина улиц была под водою и многие из домов были разрушены, а множество других целые дни стояли под водою.
Маринадное заведение этого человека находилось недалеко от реки и, разумеется, вода проникла к нему в дом. Китайцы обыкновенно готовят свои маринады в больших глиняных мисках, который ставятся на открытом дворе. Сперва, когда вода только что появилась, китаец не очень испугался; но по мере того, как вода постепенно поднималась по стенкам мисок, им овладело сильное беспокойство. Стоило только воде попасть в миски и пропали его соленья, а с ними и все его дело. В отчаянии, он бросился к своим идолам, падал перед ними ниц, взывал к ним и умолял остановить подъем воды.
Но вода все таки продолжала подниматься и вот остается всего какой нибудь дюйм до краев мисок! Что ему делать? Должен он признать, что его идол— заблуждение? Он позвал своего сына и сказал: "Иди скорей и помолись своему Иисусу. Может быть Он услышит и остановит воду".
Мальчик убежал и преклонил колено в молитве, прося Господа прославить Свое имя, заставив воду остановиться; и Господь услышал голос мальчика. Вода остановилась, маринады были спасены и таким образом началась работа в сердце его отца, которая, без сомнения, приведет к его обращению и къ уничтожению всех его идолов.
Несколько времени спустя, мальчик изъявил желание креститься и, когда я обратился к его отцу за разрешением, он с радостью позволил и при этом признался, что сам был убежден в истине и силе Евангелия.
Принимающим крещение мы всегда даем новое имя, чтобы особенно оттенить факт разрыву с прежнею жизнью и важность того, что все стало новым. Я спросил мальчика, какое имя хотел бы он получить и он ответил: "Даниил".
Я с радостью замечал потом, как в его жизни во многом проявлялись черты характера Даниила.