Костер расползался черной чадящей пеленой над всем огородом, едкими дымом скреб в горле. Мир тянулся расплавленным пластиком, Сашка оцепенела пока Андрей пьяной неуверенной походкой плелся к калитке, пока кровь с ее лица шлепалась большими пятнами по свежим травинкам, пока пламя скручивало, стягивало ее любимые наушники, ноутбук, новые кроссовки, веселенький сарафан в ядовитый зловонный комок на дне бочки. Вместе с костром разгоралась боль. Иголками зажалило садины, тяжелым свинцом налились разбитые глаз и челюсть.
Сашка сосредоточенно зашагала в дом, вытащила из морозилки куски мяса и понесла их к костру. По пути спотыкалась об разбитый чайник, разодранные ножом в клочья подушки, кастрюлю в луже каши для собак. Мясо она зажала в челюстях решетки и плюхнула сверху на бочку. Прилежно собирала все изрезанно и переломанное и бросала в гудящее пламя. Мясо горело, напитывалось горькой копотью костра из пожиток. Забив железную утробу до верха, Сашка взяла горело-кровавый шмат и вонзила зубы. Она откусывала большие лоскуты и жадно глотала. Слой земли и сукровицы покрывавший лицо налился густой порослью, волосинки вздыбились вверх жесткой щетиной. Пальцы легко рвали мясо на кровавые ошметки, вытянувшись в острые длинные лапы с когтями. Лицо пульсировало, удлиняясь вперед, рот превратился в мощный капкан острых клыков, все тело вытянулось жилистыми тяжелыми мускулами.
Сашка запрокинула морду вверх, во всю силу вдохнула впервые за сегодняшний день и гулко утробно завыла на выплывшую над деревьями луну.
Андрей сжался от ночного холода и тягостного воя в черноте пустынной дороги вдоль поселка, тут же дернулся от злости на щупальца страха внутри колыхающегося объемного живота и шарахнул пивную бутылку о ствол березы. Качнулся и рухнул налитым пивом телом на четвереньки. Он поднял тяжелую голову и воткнулся взглядом в желтые волчьи глаза. Андрей замычал, попытался встать, пополз, кинул камень в жуткую серую фигуру. Молодая волчица сжала пружины мышц, ловко прыгнула и с хрустом вогнала клыки в мясистую шею.