С некоторых пор "Собачье сердце" стало для меня самым нелюбимым произведением Булгакова. За его однобокость в изображении Шарикова. Ещё больше подлил масла в огонь Бортко, идеально подобрав "антигероя". Кстати, в одном из интервью он писал, что были и другие претенденты на роль, но они могли вызвать сочувствие у зрителя. А этого допустить было нельзя, чтобы не испортить благородный образ профессора и дворянства в целом.
Итак. Другой взгляд на ситуацию. Профессор, делающий сомнительные операции на дому. Если бы он был гинекологом и делал подпольные аборты - было бы уже не так наукообразно, хотя по сути одно и то же, но под романтическим флёром.
Ассистент, работающий за проценты и еду. Неясно, насколько он талантлив, но он в доле. Наделён более жёсткими садистскими наклонностями. Вначале долго наблюдает за машинисткой-секретаршей, но до знакомства дело не доводит, хотя даёт определённые надежды этими переглядываниями. Испытывает определённое удовольствие от её мучений, рассказывая - кто такой Шариков.
... И, наконец - само отношение к Шарикову. Ни у профессора, ни у ассистента нет сочувствия. Они относятся к нему как к неожиданному эксперименту, без участия и доброты. Они его всё время пытаются подогнать под стереотип поведения, под стандарты этикета. Читателю грустно от его реплики " всё то у вас чисто как в трамвае". Читатели презирают Шарикова. Точно так же, как его презирают и его создатели. Советский доктор Франкенштейн его подручный, Володя. Они не питают к нему тёплых чувств, только иллюзию научного прорыва. Но вместо этого - позор в академическом сообществе, что усилило неприязненную антипатию.Они думали, что Шариков золотыми буквами впишется их имена в историю медицины. Для них изначально Шариков был не живым объектом, а химерой.
Но Шариков интуитивно понял - он им чужой. Потому и потянулся к Швондеру, который относился к нему вначале по-человечески. А потом, после проживания с вечно недовольным им "создателями", Шариков окончательно озверел. Был второй вариант, если человек живёт с теми, кто его гнобит. Шариков мог стать по собачьи преданным и забитым. Но этого не произошло. Писателю нужен был такой персонаж, на фоне которого дворянство блистало бы как бриллиант в грязной луже. Хотя именно оно эту грязь вокруг себя и породило - дворцы или как минимум семикомнатные квартиры на фоне общего упадка.
А потом революция, как итог. И делали её не Шариковы. Они - лишь жерты. Таких вот Преображенских и Швондеров на разных полюсах. Одни - брезгливы к своим подопытным. Они для них всего лишь расходный материал. Вторые тоже используют их в своих целях, но прикрываясь лозунгами. Так кто же из них честнее? Никто. Но к Шарикову добрее всё таки был Швондер.
P.S. -Мы больше не ваши обезьяны! - в гневе выкрикнул Патрик Лумумба. ... И был убит.