Здравствуйте все! С вами Анфиса.
Вчера в разговоре о том, стоит ли дохаживать родственника в глубокой деменции или ему будет лучше в специализированном пансионате, я говорила, что по отношению к этой проблеме все делятся на два больших непримиримых лагеря.
И во втором лагере те, кто считает, что долг перед родителями важнее всего остального – собственного благополучия, благополучия детей, а, иногда, и собственной жизни.
Но вы подумайте, хотели бы ваши родители, чтобы вы имели перед ними долг, который нужно отдать такой высокой ценой?
Хочу признать, что когда-то я тоже так же рассуждала, как вторая часть комментаторов.
Почти одиннадцать лет назад моя мама тяжело болела. В тот последний свой год она несколько раз лежала в больнице. Я помогала ей, как могла.
Помню такой показательный случай.
Моя старшая дочь собиралась поступать в университет. Она у нас художник. Талантливая девочка-самородок из глубинки. Я два года возила ее в Москву, показывала разным художественным светилам. И вот перед поступлением в университет ей нужно было поучиться на подготовительных курсах.
Помню, что был май 2010 года. Мне нужно было съездить на два дня в Москву, записать дочь на курсы и решить несколько организационных вопросов. Билет был куплен. Отложить поездку было нельзя.
Мама моя себя очень плохо чувствовала.
В то время у меня была близкая подруга по интернету из Закарпатья. Мы общались с ней каждый день и я у нее спросила, что же мне делать? Мама так больна и нужно срочно уехать, потому, что без этих курсов не было бы возможности ребенку поступить в университет. И, помню, подруга сказала – надо думать о дочери. Мне было так дико тогда. А как же мама? Я рассуждала точно так же – как я оставлю маму? Но подруга еще раз сказала, что нужно, в первую очередь думать о детях. Нужно думать о будущем.
Помню, пришла накануне поездки к маме, а она почти без сознания. Очень плоха. И я плачу и просто не представляю, что делать. Звоню в скорую, а там, услышав возраст, на вызов не едут, предлагают вызвать врача. Кое-как добилась того, чтобы скорая приехала. Приехали двое молодых ребят-фельдшеров. Я им объясняю ситуацию, что мне нужно срочно уехать, а мама так больна, почти без сознания. А они в ответ – у нас инструкция, вызывайте врача. Я чуть ли не на коленях просила забрать ее в больницу. Тогда один из пареньков сжалился, сказал, что увезет ее в приемный покой, напишет, что у нее обострение панкреатита.
Помню, я ехала в поезде и плакала от невозможности что-то сделать, понимая, что, может быть, в эту самую минуту моя мама уже стоит перед лицом Господа.
Вот что было делать в такой ситуации? Остаться с матерью и тогда, возможно, у ребенка не сложилось бы так всё хорошо, как сложилось. Или всё же выбрать ребенка и его будущее? Я выбрала будущее.
В тот раз мама выкарабкалась.
После Москвы я проведала ее в больнице. Она уже была более-менее нормальная. Сказала, что будет «расхаживаться». Она всегда так говорила и делала. Говорила, что после больницы нужно расхаживаться, чтобы восстановиться и еще пожить. Чтобы помочь сестре с младшей дочкой.
Через месяц мы с дочерью уезжали в Москву на полтора месяца – подготовительные курсы, экзамены, поступление и зачисление.
Помню, пришла к маме накануне отъезда и спрашиваю: «Мама, я завтра уезжаю. Я не знаю, что мне делать? Как ты здесь будешь одна? Моя душа неспокойна». Она, помню, ответила мне четырьмя словами: «Поезжай. Всё будет нОрмальнО».
Прямо выделила эти буквы «О».
Мы с дочерью жили в Москве месяц, сдавала семь экзаменов в два художественных вуза. За мамой приглядывала сестра. Сестра хотела сделать маме приятное – поэтому сделала ей за это время ремонт.
Мы приехали после экзаменов. Зачисления не стали дожидаться.
10 августа было зачисление. Мы узнали, что наша дочь поступила в оба вуза. Были бесконечно счастливы, что девочка из глубинки, без художественного образования смогла пройти на престижное отделение столичного вуза. Моя мама тоже очень радовалась за внучку.
А через неделю ее не стало…
Да, было очень жалко. Но что мы могли поделать? Мама выполнила свое жизненное предназначение по полной программе. Вырастила и дала хорошее образование дочерям, увидела всех своих четверых внучек. Все свои дела довела до конца. И мне дала время помочь с жизненным стартом моему ребенку.
Да, всегда, когда уходит близкий человек, те, кто остается, испытывают чувство вины перед ним. Что недолюбили, недожалели, чем-то невзначай обидели. Эта чувство вины всегда со мной. Оно - мой самый главный судья.
Если вам близко то, о чем я пишу – ставьте лайки, подписывайтесь на канал. Пишите свои мнения в комментариях.
Вот еще мои статьи в тему:
Хочешь задушить – обними. Мама или свекровь – есть ли разница в уходе за дементным родственником