Я лежал на диване, вдруг передо мной появился молодой человек, я даже немного вздрогнул и подумал: о, эта Наташа, впустить кого угодно может.
Он даже не разделся, прошёл в одежде, я предложил ему усесться, а сам продолжал смотреть последние известия. А сердце тревожило, кто это, нет-нет да на него бросал взгляд. Уравновешенный, смотрит как-то придавлено, и в глазах какая-то непонятная муть. Наконец я выключил телевизор и спросил:
- Что вас привело?
- Я из заключения. Вот смотрю, у вас вырезана икон, это у нас в тюрьме делали. Вырезал один адыгеец, принял православие, глубоко верующий, - это меня удивило, я думал, русский, в тюрьме особенно обостряются способности. Какой-то самородок, казалось мне.
Долго мы говорили на неопределённую тему.
Наконец я ему предложил поехать сегодня со мной на беседу, которые я провожу с народом каждую неделю. Он охотно согласился. Следовал за нами молча, ни о чём не расспрашивал. Я думал, что он за нами поедет и обратно, но он сказал, что к кому-то надо зайти, а ещё побывать на беседах мне хочется.
Наутро он звонит:
- Мне с вами нужно посоветоваться.
- На следующей неделе, – говорю я.
- Можно не успеть, я, наверное, уеду. А нельзя ли сейчас?
- Хорошо, – сказал я, часа через два приезжайте.
Он приехал даже немного раньше. Сразу подошёл под благословение, в первый раз он этого не делал. Наверное, на беседах увидел, как другие подходят.
- О чём вы хотели поговорить?
- Прежде чем говорить, я хотел бы вам рассказать, как я пришёл к Богу. Я пьянствовал, блудил и, самое страшное, был наркоманом, кололся. И вот мне стали являться бесы, за моей спиной говорят: надо, чтоб он от нас никуда не ушёл. Я затревожился, была у меня женщина, я сказал ей об этом. Ну, она, конечно, заявила в милицию, меня взяли не в психдом, а другое, есть такое заведение для наркоманов. Продержали недели полторы, выпустили. Там я держался, а тут удержаться не мог, снова стал пить и колоться. Хотя знаю, это моя гибель. А они за моей спиной всё говорят, видно, я их растревожил своим поведением. Ну, а дальше я решил креститься, но в стародубовскую тюрьму священники не ходят, вызвали из Брянска.
- И он вас крестил?
- Да. После крещения бесы меня оставили, стало хорошо.
Я ему тоже рассказал, как мне рассказывала одна девушка-наркоманка, ей явился сам сатана, она его испугалась и с того времени уверовала, правда, она до этого была крещена. Но что её спасло – после своих попоек она прибегала в церковь и кричала: Господи, спаси!
- Смотри, не возвратись на прежнее, – предупредил я пришедшего ко мне.
- Буду стараться. Пить я не пью и не колюсь, но вот бросить курить пока не могу. Да и крепкий чай люблю.
- А надо бросить.
- Надо, постараюсь.
- Вы об этом только хотели поговорить?
- Нет. Умер у меня отец, я у него единственный законный наследник, квартира его приватезирована. Благословите меня на это дело?
- Благославляю. Конечно, тебе нужно осесть, завести семью. А сколько тебе лет?
- Тридцать один. – Я думал, что больше.
Он не раз вставал и окидывал взглядом мою комнату.
- Книг у вас много, я ещё столько не видел. Я ваши книги читал. «Христос в нашей жизни» у меня есть. Вот вы мне вчера на беседах подарили «По дорогам и бездорожью». Подпишите.
Я подписал, ещё немного поговорили и он уехал. После его отъезда я стал думать. В наши дни бесы, стараясь погубить человека, приводят его к Богу.
Основная походка, молчаливость пришедшего ко мне говорили о том, что он серьёзно задумался. Помоги ему Бог.
Ещё вспомнил из нашего разговора:
- А за что вас посадили?
- За воровство.
- А когда было лучше? Я вот стал о коммунистах думать, что они больше беспокоились о народе, чем эти.
- Я того времени не знаю. Все-таки сейчас свободнее можно обратиться к Богу, тогда препятствовали. Теперь и в тюрьме больше свободы.
Отец Дмитрий Дудко, из книги "Записки капитана Копейкина"