«Над вымыслом слезами обольюсь…»
А.С. Пушкин
Лично для меня эта история зародилась в стенах Школы-студии им. В.И. Немировича-Данченко при МХАТ СССР. Именно там я впервые услышал красивую легенду о том, как камень с могилы Н.В.Гоголя стал надгробием для другого писателя, М.А.Булгакова.
В первой половине 70-х годов прошлого столетия мне посчастливилось учиться в легендарном театральном ВУЗе на излете той классической эпохи, когда там еще преподавали «мхатовские старики» (народные артисты СССР В.Я. Станицын, П.В.Массальский, С.С.Пилявская, А.Н.Грибов, А.К.Тарасова и другие), работавшие еще со Станиславским и знавшие лично автора знаменитого романа «Мастер и Маргарита». Они-то и делились со студентами не только секретами актерского мастерства, но и бесценными кладовыми своей памяти.
Так, об упомянутом выше сюжете нам поведал близкий друг семьи Булгаковых, наш педагог, доктор искусствоведения В.Я.Виленкин, автор известных книг об Ахматовой, Качалове и Модильяни. Однако введу читателя в курс дела.
После того, как великий русский писатель Н.В.Гоголь был погребен в Москве на погосте Свято-Данилова монастыря в 1852 году, над его могилой возложили отшлифованную плиту с изречениями из Библии и каменный валун, именуемый голгофой. Морской гранит был специально выбран и на подводах доставлен из Крыма Иваном Аксаковым, в семье которого Гоголя любили и почитали. Являясь сыном писателя С.Т. Аксакова, автора знаменитой «Семейной хроники» и «Аленького цветочка», Иван и сам был человеком незаурядным. Талантливый поэт, публицист, общественный деятель, издатель. Будучи горячим патриотом, он во время Крымской войны вступил в ополчение, а по окончании военных действий входил в Комиссию по расследованию злоупотреблений интендантских служб на полуострове. Его имя стало синонимом честности, а меткие высказывания не потеряли актуальности и сегодня: «Если поднимается свист и гам по поводу властолюбия и завоевательной похоти России, знайте, что какая-либо западноевропейская держава готовит бессовестнейший захват чьей-либо чужой земли»; «Попробуйте вразумить Западную Европу насчет России… не вразумите. У нее нет даже органа для понимания России».*
Но вернемся к заявленному сюжету. В 1931 году (при «упразднении» монастырского некрополя) прах Гоголя вместе с плитой перенесли на Новодевичье кладбище.
После установки в 1951—предъюбилейном -- году нового надгробия с бюстом писателя (автор -- скульптор Н.В.Томский), «крымская голгофа» оказалась не у дел. Вот якобы ее, в яме среди отходов гранильной мастерской, и увидела вдова писателя Елена Сергеевна, которая долго не могла определиться с памятником . Ей хотелось чего-то «достойного и долговечного». Выкупив и возложив камень-голгофу в изголовье мужа, она тем самым как бы исполнила волю покойного. Ведь не случайно, считая себя приемником Гоголя, в тяжелый период жизни Михаил Булгаков написал: «Учитель, укрой меня своей чугунной шинелью».
Сейчас в Интернете можно найти массу ссылок на эту тему. Встречаются и разночтения. Увы, «подлинность» камня документально ничем не подтверждена. Да и на фото 1902 года камень-голгофа с крестом выглядит иначе, нежели булгаковский монолит. Возможно, предприимчивые работники кладбища «подсунули» доверчивой вдове камень с другой «биографией». В общем, вопросов больше, чем ответов. Но, согласитесь, история преемственности памятника вышла занимательная и, к тому же, в духе покойного, который, по словам друзей, обожал розыгрыши и мистификации. Не будем осуждать страдающую женщину, стремящуюся после смерти любимого мужа использовать любой повод, чтобы уберечь память о нем от забвения. К тому же прослеживается еще один факт, говорящий в пользу уместности каменного скитальца из Крыма на данной могиле. Ведь именно на территории полуострова развернулись основные действия одной из лучших пьес Булгакова -- «Бег», содержание, которой переносит нас во времена, когда этот клочок земли служил последним оплотом Белого движения на южной окраине бывшей Российской империи. Да и в судьбе нашей кочующей глыбы ощущается что-то общее с неприкаянностью героев пьесы. Будем надеяться, что на сей раз ни надгробные камни и ни прах, покоящихся под ними, уже никто не потревожит.