Деревня встречала нас в целом сказать никак. Даже кирпичные домишки в этой непролазной грязи казались серыми, обстановка была мало сказать того, что унылая. Центральная улица была абсолютно без асфальта, мы юзом быстро пронеслись по ней, и вот на самом краю, у тёмного леса появился конечный пункт нашего путешествия. Хотя жилище Виталия отличалось от средней по деревне избушке, оно тоже не казалось сказочным дворцом, обычный свежесрубленный деревенский дом, только побольше, к нему приляпана старая часть дома. Смотрелось это всё, как если бы ребёнок нарисовал избушку, а потом ему помог учитель рисования. Ну а в целом жилище казалось, надёжным, теплы и сухим, очень уж хотелось оказаться внутри, распрямить ноги на деревенской перине и пролежать так минимум сутки.
Нас встречал суровый хозяин в дождевике, во дворе порыкивала привязанная на цепи дворняга, сам хозяин казался не более дружелюбным
-Всё-таки решился?
-Как видишь - ответил Лёха.
-И что ж тебе на теплом стуле не сидится, пёрся в такую даль?
-Сам знаешь.
И мы, прихватив лишь рюкзаки, последовали за мужчиной. Он даже по своему двору шагал огромными шагами, уже тогда я понял, что к такому темпу придётся и мне пристраиваться.
При входе нас встретил тяжёлый, как туман, запах жареной картошки, уж каким он был сладким после всех этих забегаловок придорожных. Как хотелось опробовать ту картошку прямо со сковороды, макнуть вилку в стоячую деревенскую сметану, зацепить ворох картошки, ещё горячей, и затолкать её в рот, жевать, запивая ледяным жирным молоком, есть и есть, пока живот не заболит, а потом спать. Но моей мечте не суждено было сбыться, потому что мимо кухни, нас провели в небольшую комнатуху с четырьмя кроватями - панцирными сетками и с пожелтевшими матрасами на них.
- Ну что, понюхал картошечки, друг мой?
-Да, надеюсь, там побольше нажарили к нашему приезду.
-Хрен там, Паша, квартируемся мы без питания и даже без завтраков, отель пол звезды, мать его, а ещё двоюродный дядя называется.
-А у нас-то с тобой пожрать и ничего нет.
-Да, друг мой, нету, я передал там список, моя новоиспечённая тётка в магазин вроде собирается
-Эх, ну ладно, Лёш, уж лишь бы желудок забить чем, всё запах этот.
-В таких вот условиях и предстоит жить первооткрывателям, не находишь их романтичными?
-Да есть чуток, чувствую себя Ломоносовым, которому ещё до Москвы пизд… идти и идти.
-Только, друг мой, не забывай, что с этой тёткой моей, лучше никому из нас не разговаривать, да и с детьми тоже, как бы мило они себя не вели. Виталий хоть и родственник мне, а чуть что выпнет нас под жопу, ни хрена в нём доброты нету нашей семейной, а уж то, что согласился помочь он нам, друг мой, скажу я тебе точно не по доброте душевной, тут долги старые. Ну да давай не будем об этом, читал я, что у деревенских слух, как у собак тех, а нам ещё с тобой тут приживаться предстоит. Так что до приезда этих двух увальней, лучше нам с тобой наладить здесь дружескую атмосферу, ну или хотя бы на неприятности не нарваться. В целом ты парень сообразительный, думаю, не натворишь чего.
-Да ладно, Лёх, понимаю я, что не за тем мы здесь, что бы проникаться природой, отдыхать и релаксировать от видов.
-Почему же это? Походить нам с тобой придётся ещё и очень много, так что лучше это самое удовольствие от видов рано или поздно начать получать, да и природой наслаждаться не лишним будет, какой бы суровой она здесь не была, а природа, друг мой, вещь во всех проявлениях прекрасная. Природа в конце концов нас зачала, в неё мы и уйдём.
-Ага, я бы предпочёл сейчас картошечкой насладиться, чем неделю солнца не видеть.
Лёха лишь с понимающей улыбкой глянул на меня. А слова мои оказались пророческими, картошку в тот день мы так и не отведали, а вот солнце увидели только через неделю в воскресенье.
Первая неделя тянулась бесконечно. Едой мы разжились только через три часа по приезде. К слову, хозяйка всё взяла строго по списку. В тот день, отведав по дошираку с ещё тёплым деревенским хлебом, и незнакомым прежде видом майонеза, который оказался невероятно вкусным, проспал я часов до двенадцати. Проснулся я от копошения за дверью, кто-то неуверенно скрёбся в деревянную дверь и немного поскуливал. Ничего жуткого я в том моменте не увидел и продолжил свой сон. Наутро, оказалось, то был хозяйский пёс. Скрёбся он оттого, что Лёха, ночью чай пил с хозяином, да палку колбасы початую притащил в комнату, так и уснул, забыв убрать её, а пёс бедный, всю ночь о ней грезил. Ну что ж не только мы потомились приятными запахами от картошки, пусть и ещё кто-то пострадает.
Утро было серым, пасмурным, дождь мерно бил по крыше и стекал струйками на землю, двор превратился в слегка затопленное грязью месиво. Так что ни о каком выходе в лес и речи не шло, так и просидели мы до обеда, Лёха за книжками, я за ноутбуком пока в комнату не сунулась маленькая детская голова с рыжими худенькими волосиками.
-Мама говорит, плита свободна, можете себе готовить.
Ух и радостная весть, какой же молодец парень, такой малый, а говорит, как взрослый, вот тебе и дремучая деревня.
-Ну что, друг мой, на какие кулинарные приключения ты готов?
-Мне бы картошечки той, да со сметанкой.
- Что ж сейчас и устроим, не знаю, насколько мне удаться подражать маэстро, но картошечка пойдёт та же, ты же пока возьми ключи, да сгоняй в местную лавку, купи сметанки там, ну ты знаешь, да смотри не завязни там по дороге.
-Да что там, я по такому поводу и пешком бы вышел под такой дождь, ну давай поторопись, я тоже мигом буду.
Картошечка у Лёхи вышла надо сказать весьма недурной, вдоволь нажравшись, мы опять провалились в сон.
Хоть спали мы на худых матрасах и в спальниках, что притащили с собой, спалось в этих местах ужас как приятно. То ли местная тишина работала, то ли свежий воздух, то ли мерный звук дождя, а спалось так сладко, что я никогда так не спал. Проснёшься среди дня и ещё лежишь, ждёшь ту нить, что уведёт тебя снова в сон. Или встанешь в девять часов вечера, выпьешь чаю и опять спать. Такая ясная голова у меня была в ту пору, так хорошо мне работалось по утрам. И начал я тогда о собственном деревенском доме мечтать хоть бы и не о таком большом, может что-то ближе к даче, но чтоб вот так приехать в выходные, и жить отшельником три дня, да картошкой жаренной питаться.