Если обходиться с каждым по заслугам, кто уйдет от порки?
Обойдитесь с ними в меру вашего великодушия.
Разбейся, сердце, молча затаимся.
Вильям Шекспир «Гамлет»
Цугцванг или ловушка для ферзя.
Австралия. 29 июля 2015 года.
Сэм Паркер, один из лучших кардиологов Западной Австралии, приоткрыл правый глаз, левый все еще прижимался к шёлку подушки, которую сжимали его мускулистые руки. Мужчина от души зевнул, сладко потянулся, и медленно перекатился с живота на спину.
«Настоящий кайф – это выспаться и никуда не торопиться», - подумал он. Тело парило в нирване – было лень шевелиться и думать.
Плотные шторы почти полностью блокировали солнечные лучи, из-за этого в комнате царствовали синие сумерки. В их густой пелене едва угадывались контуры зеркальных дверей гардеробной, а чёрная линза телевизора превратилась в лаз, ведущий в бесконечный космический лабиринт.
Взглянув на настенные часы, он попытался определить время, но стрелки и циферблат слились в единое безликое серое пятно, обрамленное контуром штурвала - эти часы и торшер «Маяк», были сделаны мистером Райдли по эскизам Сэма.
Он лениво хлопнул в ладоши и свет торшера золотым сиянием залил комнату, наполнил домашним теплом и уютом круглое плетеное кресло с мягкой, шёлковой обивкой, в котором Сэм, как в батискафе, погружался в мир романов Жюль Верна.
Настенные часы уже отсчитали десять утра. Сверив их показания с айфоном, он с досадой подумал: «Опять спешат».
Морской бриз, проникнув через приоткрытую стеклянную дверь балкона, принес долгожданную свежесть с привкусом океана. Тяжелые шторы пытались перекрыть путь Фримантлскому доктору и блокировать его прохладные потоки, но морской бриз упорно прорывался сквозь плотные полотняные доспехи окна, стремясь исследовать потаенные уголки спальни. Он бесцеремонно нырял под шелковое одеяло и воздушными пальцами щекотал стройное, загорелое тело хозяина виллы.
__________________________________________________________________________
Фримантлский доктор (англ. Fremantle Doctor), также Фреодоктор (англ. Freo Doctor) или просто Доктор (англ. The Doctor) — западно-австралийское название полуденного морского бриза, заменяющего собой горячие северо-восточные ветры, который возникает в летние месяцы на западном побережье Австралии. В такие дни, температура падает ниже 30 градусов через несколько часов после смены ветра.
_____________________________________________________________________________
Сэму чертовски не хотелось вставать, возникло искушение целый день провалятся в постели, рассматривая синюю даль океана. Впереди целых три дня заслуженного отдыха, которые он планировал провести в одиночестве здесь - на своей вилле, расположенной в уютной маленькой бухте, на юго-западном побережье Австралии, практически на самой верхней точке нижнего берегового уступа Дарлинг Рэйндж, недалеко от курортного городка Игл Бей.
- Всё и все подождут… и даже полковник Бэкхем! - повторил он мантру, которую говорил себе последние два дня.
Паркер одновременно и радовался, и беспокоился потому, что послеоперационный период у полковника протекал без осложнений. Несмотря на преклонный возраст – семьдесят восемь лет, старый солдат быстро приходил в норму после сложной операции на сердце. Глядя на подтянутого, бодрого и весёлого Бэкхема трудно было поверить, что десять дней назад он был кандидатом на путешествие в один конец. Именно служба в Иностранном легионе так сильно закалила Гарри Бэкхема, что он не сдался на милость болезни, и самое главное - старик хотел жить: он без устали флиртовал с медсестрами и был полон планов на ближайшие тридцать лет. Лиз Брайн, секретарь Сэма, при малейших изменениях в самочувствии полковника должна была сразу позвонить Сэму. Госпиталь находился в трестах километрах от виллы Сэма - это час полета на легкомоторном вертолете.
Сэм еще раз сладко потянулся и, наконец, почувствовал прилив энергии. Он легко поднялся с кровати, резко отдернул тяжелую занавеску в сторону и полностью освободил от штор огромное видовое окно и выход на балкон. Облокотившись на мраморное ограждение огромного балкона, он подставил обнажённое тело потоку прохладного воздуха. Сэм наслаждался живописной картиной: по синему небу, словно стая касаток, неслись рваные клочья свинцовых туч, обрывая тонкие золотые нити небесной сети, сплетённой из солнечных лучей. Грозный рокот волн стал тише – вчерашний шторм сдавал свои позиции ясной погоде. Океан всё ещё клокотал гневом и был опасен. Пляж выглядел безлюдным.
Внезапно сердце Сэма подпрыгнуло и сжалось: внизу у самой кромки воды там, где волны жадно вгрызались в песчаный пляж, неподвижно лежал человек в красном спасательном жилете. Ноги жертвы то и дело опутывали пенные щупальца океана, стремясь вернуть себе ускользнувшую добычу.
- Августа! - крикнул Сэм, но тут же вспомнил, что помощница по хозяйству приходит позже, и он в доме один.
Размышлять было некогда, он надел шорты и бросился к пострадавшему.
Уже из далека он понял, что это женщина: изящное тело, тонкие щиколотки стройных ног, круглые ягодицы с узкими полосками голубых шорт, длинные белокурые волосы, отдельные пряди которых трепал ветер. Она лежала на животе, неуклюже подвернув под себя руки. Роскошные волосы и воротник надувного, автоматического жилета прятали лицо. Слева от темени запекся огромный сгусток крови.
Сэм сразу узнал марку спасательного жилета – автоматический Crewfit 165 N Sport, производства Великобритании. Экспертами по спасению на воде эти жилеты были признаны одними из самых легких, компактных и безопасных для ежедневного выхода в море, именно поэтому он укомплектовал свою яхту жилетами этой серии, но только жёлтого цвета.
Паркер аккуратно взял женщину за запястье и почувствовал слабое биение пульса. «Жива», – обрадовался Сэм. Он медленно приподнял ее мокрые волосы, пересыпанные песком, и увидел нежное, почти детское лицо.
- Совсем молодая…лет двадцать, - пробормотал он.
Скользя руками по её атласной коже, он аккуратно осмотрел руки, ноги, спину, и шею девушки. Убедившись в отсутствии повреждений, он осторожно перевернул её на спину, расстегнул жилет и продолжил медицинский осмотр. Полученным результатом он остался почти доволен: все кости целы и, судя по всему, внутренних повреждений нет, но рана на голове и фарфоровая бледность кожи беспокоили его.
Несколько секунд он колебался между решением вызвать службу спасения или принять ответственность и действовать самому. Он еще раз посмотрел на пострадавшую. Она едва дышала. Не раздумывая больше ни секунды, Сэм побежал к вертолету, припаркованному на вертолётной площадке у дома.
Через десять минут лёгкий многоцелевой Bell 206 оттолкнувшись от мокрого песка, нырнул в синюю высь, стремительно набирая обороты. На предельной скорости вертолет нёсся в Перт, унося от места трагедии своего владельца и его пациентку.
Часть первая.
За пять лет до описанных выше событий.
1.
- Мэри! Мэри! - дребезжал женский голос из комнаты.
- Да иду я, иду! – с раздражением крикнула в ответ молодая блондинка, разглядывая себя в помутневшем от времени зеркале. Она сравнивала свое размытое отражение с четкой черно-белой фотографией в газете.
- Мэри! Мэри! – дребезжание перешло в крик.
Мэри в сердцах швырнула газету на массивное бюро, втиснутое в лоно крошечной прихожей, и пошла на зов тётки.
- Ну что тебе?! Что ты опять орешь?! – тонкие ноздри трепетали от возмущения.
Пожилая женщина сидела в инвалидном кресле у стола, держа в руках пустой стакан. Она не могла дотянуться до графина с водой, который стоял рядом на столе.
- Во рту пересохло…пить хочу…- прошелестели в ответ морщинистые губы. Она, вжав голову в плечи, испугано смотрела на бледное от гнева лицо племянницы.
– И стоило так орать?! И минуты подождать не можешь?! - Мэри нервно плеснула воду в стакан из графина. Брызги воды, прозрачными каменьями, застыли на потертом лаковом покрытии стола.
– За чем ты так, Мэри? За что ты ненавидишь меня? – ее подслеповатые глаза, увеличенные линзами очков, предательски заблестели.
- А за что мне тебя любить, тетя? Что ты для меня такого особенного сделала? – теперь у нее побелели даже губы.
- Мы с бабушкой вырастили тебя, заботились о тебе, делали всё, чтобы ты была счастлива! - она смотрела на племянницу снизу вверх, словно провинившийся первоклассник на строго директора школы.
- Счастлива? – она усмехнулась. – Ты, видимо, издеваешься надо мной! Что ты называешь счастьем? Вот это все?! – она обвела рукой вокруг себя и закатила глаза.
- Я люблю тебя, Мэри… очень люблю... ты же мне как дочь… бабушка тебя тоже очень любила, – проговорила сдавленным голосом тетка, судорожно сжимая в жилистых руках всё ещё полный стакан воды. - Мы же невиноваты в гибели твоих родителей.
От сдерживаемых тёткой слёз и внезапного чувства вины, которое предательски шевельнулось на дне изъявленной души Мэри, девушка разозлилась ещё больше. – Ещё ко мне претензии есть? – злой прищур глаз, подсказал тётке, что племянница находится на пике гнева.
- Нет, - она медленно покачала головой, задумчиво глядя на побелевшие костяшки пальцев, сжимающих толстое стекло стакана, из которого она так и не сделала ни одного глотка. Пить расхотелось. Теперь уже не хотелось ничего. Словно, в её иссохшей груди кто-то выключил генератор желаний, казалось, что даже простые потребности тела умерли в ней. Пустота обесточила душу и, в след за ней пришло полное безразличие к происходящему. Она сидела не шевелясь, почти не дыша, уставившись в какую-то одну точку внутри себя.
- О’кей. Я ушла, – Мэри громко хлопнула дверью в комнату тёти, взяла рюкзачок, зло сунула в него газету и выскочила из дома, захлопнув входную дверь с еще большей силой.
Девушку изводило острое желание побыть одной, без докучливой тётки с её вечным нытьем и необоснованными, по мнению Мэри, претензиями, чтобы полностью погрузится в мир грез и детально продумать план, вынашиваемый ею уже неделю.
На улице было тепло, моросил дождь – довольно частое явление для Лондона.
Она подставила лицо водяной пыли, шумно втянула носом тёплую морось, и медленно выдохнула порцию злости, душившей ее. Это немного притушило пламя ненависти, давно бушующее в её груди, Мэри даже не помнила точно, когда оно поселилось в ней.
Возвращаться за зонтиком не хотелось и она махнула рукой припаркованному недалеко чёрному кэбу.
- Parliament street 48, Red Lion , - сказала она водителю, удобно устроившись на заднем сидении. В такси она любила ездить именно сзади - там было проще мечтать о том, что кэб – вовсе не кэб, а её собственный Rolls-Royce Cullinan, управляемый личным шофером, а она сама не официантка, а успешная бизнес-леди - владелица газет, заводов и пароходов.
Ей нравилось бывать в «Red Lion» , потому что он расположен недалеко от Парламентской площади. Мэри знала, что в этом пабе запросто можно встретить кого-то из чиновников, политиков или других полезных для неё людей. Каждый раз приходя сюда она надеялась познакомиться с кем-нибудь из них и каждый раз ее желание не исполнялось. Также это местечко пользуется популярностью у туристов: гости Лондона, заходя в его помещение, сразу попадают в атмосферу настоящего английского паба – паба с большой историей: он был открыт еще в начале шестнадцатого века. К сожалению интерьер того времени не сохранился, но имеющийся сейчас также аутентичен: массивная деревянная барная стойка, конца девятнадцатого века, под стать ей дубовые стеновые панели, столы, стулья и уютные зеленые кожаные диванчики, стены же украшены многочисленными черно-белыми рисунками, на которых изображены политики различных эпох - самые частые его посетителей, если не считать многочисленных туристов.
2.
Уже на входе в «Red Lion» её встретил шум голосов огромного количества посетителей, с комфортом распивающих пиво за барной стойкой или уютно устроившихся в небольших закутках первого этажа. Мэри сразу поднялась на этаж выше – там всегда было менее шумно и, как правило, были в наличии свободные столы. Войдя в зал, она осмотрелась.
За одним из столиков у окна вальяжно развалилась Сьюзен – девушка, с которой она училась в старшей школе.
- О, Мэри!!! Привет! Иди ко мне, кокни, - Сью приветственно махнула рукой.
Мэри поморщилась, но присела за столик Сьюзен, прямо напротив неё.
- Привет, Сью.
– Давно не виделись. Что-то будешь? Я уже заказала себе пинту London Pride, мясной пай и фиш энд чипс.
- Яблочный сидр, - хмуро ответила Мэри.
- И всё? Опять нет денег? Ничего у тебя за эти пять лет не изменилось, – усмехнулась бывшая одноклассница и смерила её насмешливым взглядом.
Мэри закусила губу, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться от злости и обиды.
- Конечно, если одним все, а другим ничего…- выдавила из себя Мэри.
Брови Сьюзен поползли вверх, и она холодно спросила:
– Кого ты имеешь ввиду на этот раз?
Мэри достала газету и бросила её перед Сью.
– Там. На четвертой странице. Внизу.
Сьюзен лениво открыла газету и бегло пробежала глазами заметку, о которой шла речь.
– Статья о русских, которых загребли в полицию после шумной ночной потасовки?
- Да…
- Ну и что? Я не понимаю при чем здесь ты?
- Я ни при чем. Ты просто посмотри внимательно на перечисленные фамилии и фотографии.
- Ни фамилии, ни фотографии мне ни о чем не говорят. Меня это вообще никак не интересует, – она закрыла газету и положила ее перед Мэри.
- В статье упоминается Ольга Васильчикова и она же на всех фотографиях. Смотри, - Мэри снова открыла заметку и положила ее перед Сью.
- Ну и что? Кто это?
- Дочь Петра Васильчикова - мультимиллионера из России. Он - владелец сети гостиниц «Линза», расположенных в самых труднодоступных местах планеты: и во льдах, и в тропиках, и в горах, и на дне океанов – одним словом везде. Неужели ты никогда не слышала о нём, или о его гостиницах? - горячо прошептала Мэри. - Номера – это отдельно стоящие домики-капсулы с зеркальными стенами, потолком и полом. Для того, кто внутри создается впечатление, что он находится прямо среди дикой природы, а снаружи стекло - зеркальное и постояльца никому не видно. Туры в эти места отдыха только для избранных! И стоят баснословно дорого! – она с превосходством посмотрела на Сью.
- Нет, не слышала… меня, это не колышет, кокни. - она немного помолчала и насмешливо продолжила, - Ты хочешь отправить газету её папе, чтобы он знал, чем тут занимается доченька? Или может быть собираешься шантажировать ее?
- Нет, я не буду этого делать…Я просто стану ее лучшей подругой, ее вторым я! - Мэри победоносно улыбнулась Сьюзен.
- Она, конечно, спит и видит тебя своей лучшей подругой, – Сью, кривляясь, театрально заморгала глазами, но видимо ей этого показалось мало и она, с пафосом протянув к Мэри руки, пропела:
– О Мэри, Мэри, приди же ко мне. Ах, где же ты, мое второе Я? Исчахла вся я в ожидании тебя!
Мэри обиженно засопела и, скрестив руки на груди, устремила мрачный взгляд в окно.
- Ну хорошо, пусть так. Как же ты планируешь познакомиться? А тем более стать подругой?
- Я узнаю места, где она чаще всего бывает и по каким дням. Буду ждать её там и, как бы случайно, попадусь на глаза.
- Я всегда говорила, что вы русские – безбашенные люди. А авантюристкой ты и в детстве была. Никогда не забуду ту историю, благодаря которой ты ловко получила роль леди Макбет в школьном спектакле. И что на этот раз?
- Мы очень похожи внешне. Вот, сама посмотри! – вновь оживилась Мэри.
Сьюзен внимательно и долго изучала газетную фотографию и потом сказала:
- Да, есть что-то общее, но она ухоженная, лощеная, а ты…Хотя, если тебя нарядить в ее шмотки, причесать по-другому, подправить черты лица, то тогда, на самом деле, вы будете как близнецы, - она задумалась. – И ты, действительно, надеешься ее этим заинтересовать? Глупо, по-моему. Ну поиграет она в твою игру неделю-другую, а потом что? Будешь сопли на кулак наматывать, когда она наиграется и даст тебе пинка под зад. Обратный путь из Москвы в Лондон преодолеешь за пять секунд.
- Я стану её куклой, которая не наскучит... Её зеркалом… – с мрачным отчаяньем проговорила Мэри, опустив голову. - Я хочу, чтобы она увезла меня с собой в Россию, чтобы она сделала меня своей сестрой… – она смотрела исподлобья на Сью, глазами полными слез. – Для этого я сделаю все, что угодно, - решительно добавила она.
- Её отец не допустит этого, у него только одна наследница, - холодно ответила Сью.
План Мэри казался ей глупым, ненадёжным и, в целом, неосуществимым. – Ты за фартинг готова стать марионеткой, раски? - продолжила она, снисходительно глядя на бывшую одноклассницу.
- Да, готова, но ты ошибаешься: я не претендую на наследство. Просто хочу вкусно есть, мягко спать, красиво одеваться. Чего непонятного?! Разве этим я кого-то делаю несчастным или больным? Я хочу простого человеческого счастья. Понимаешь? Ничего заоблачного или сверхъестественного. Это что преступление?..– она на минуту умолкла и, глядя в пустоту, куда-то мимо Сью, медленно произнесла:
- Думаю, что дружба с Ольгой – мой единственный шанс кардинально изменить жизнь к лучшему.
- Удачи, дорогая орхидея.