Кощей Бессмертный проснулся с чувством, что день будет отвратным. Случится нечто скверное, всенепременно. Разобьётся любимая чашка или любимая кошка перепутает лоток с тапочками. Вариантов бессчётное множество. В последний раз когда такое случалось, в замок заявилась троица богатырей с залитыми глазами. Спутали с княжеским двором, побили посуду, слугам наставили затрещин и вылакали половину погреба. До этого, в бытность женатости на Яге, заявилась тёща...
Бессмертный поёжился, вновь ощутив дыхание загробного мира. Лучшим решением будет весь день проваляться на кровати, закутавшись в тёплое одеяло. Еду слуги принесут, а на тумбочке как раз лежит книга.
— Ну нет. — Выдохнул Кощей и рывком откинул одеяло. — Я и прятаться от плохого предчувствия? Бред!
Сел на кровати, гранитный пол ожог ступни холодом, напоминая постелить ковры. Яга советовала... нет, истерила и для убедительности лязгала костяной ногой. Уюта требовала, гобеленов на стены, камина в спальню, ну и треклятых ковров. Да не простых, а из края песков и лютого солнца, говорила, там-то знают толк.
Кощей замотал головой, прогоняя минутную слабость. Не пристало мужчине изнеживаться, до такой степени. Кровать и одеяло, единственное послабление, да и то пока дома. В походе будь добр ночевать на голой земле у костра, укрывшись плащом. А коли неженка и хлюпик, можешь под голову камень положить.
Одевшись в домашние штаны с растянутыми коленками и бесформенную рубаху неопределённого цвета, спустился в обеденный зал. Он же завтракательный и ужинальный. Слуги накрыли стол, поставили чарку с морсом и тарелку с ломтем жаренного на углях мяса, щедро посыпанного солью. Столовые приборы Кощей проигнорировал, не суп ведь... хотя, даже суп можно просто пить из тарелки.
Позавтракав, сыто рыгнул и утёр ладони о бёдра, приличия ради поскрёб краем рубахи передние зубы. Прицокнул и, хлопнув ладонями по столу, сказал:
— Ну, вроде день не так уж и плох!
На замковых воротах загремел дверной молоток. Настойчиво, даже нагло, словно пришедший уверен, что его обязаны впустить.
— Кого там навья носит? — Забурчал Бессмертный, выходя во двор.
Серые облака покрывают небо и просыпают на землю мелкую морось, что зависает в воздухе, как пыль. Гранитные плиты влажно блестят, в щелях между ними за ночь скопилась вода. Стук повторился, явно раздражённый. Двое служек, при приближении хозяина стянули с калитки засов и, уловив настроение, распахнули, стараясь зашибить гостя...
Дверца распахнулась в обратную сторону, взвизгнув петлями, сшибла привратников и повисла на одном креплении. Через порог шагнула рыжая девица в мужской походной одежде. Хозяйски огляделась, уперев кулачок в бок. От взгляда серых глаз Кощею стало не по себе.
— Да... — Протянула гостья. — Слуги у тебя так себе, дед. Медленные и наглые, совсем распустил! А если бы настоящий дождь шёл? Высечь!
— Ты ещё кто? — Выдохнул Кощей, сощурившись разглядывая лицо гостьи, есть в нём нечто тревожное и знакомое.
— А... не признал внучку, значит? Ольха я!
— Какую ещё внучку?! У меня и детей нету!
— Дед, ты же бабку мою, Любаву, похитил, да полгода жил с ней, а от таких дел дети и случаются. В общем, теперича с тобой жить буду!
— С какой это стати?!
— Тесен родной терем стал, да и парни там хлипкие, чуть ткни, сразу падают и верещат: «Ой, моя рука, она мне руку оторвала!». — На последних славах Ольха исказила голос до карикатурного детского нытья. — Я ль виновата, что силушкой в прадеда уродилась?
— В какого ещё прадеда? О чём ты вообще?! — Застонал Кощей, тайком щипая себя за руку, вдруг это просто сон.
Боль оказалась вполне реальной, как и рыжая внучка.
— Сам Саксон Колыванович!
В груди Кощея йокнуло. А ведь и правда... похожа! Нос точно его, как и линия челюсти, а взгляд! Ох, такой же был у него в молодости! А что рыжая не беда, говорят многим такие нравятся.
***
Ольха первым делом заняла комнату с камином, а для вентиляции пробила кулаком окно. Вещей с собой у неё оказалась целая повозка, слуги весь день таскали тяжеленные лари. К вечеру новоявленная внучка зашла в обеденный зал и со странным выражением поглядела на поданное блюдо.
— Не любишь мясо? — Поинтересовался Кощей, беря кус в обе руки.
— Так оно же без ничего! — Воскликнула Ольха. — Да и пережарено! У тебя кто поварит, леший?!
— Возможно...
— Взашей гони! А ладно, я сама... а ну-ка, дай сюда, неча старику такую гадость жрякать!
Ольха вырвала мясо у Кощея из рук, плюхнула на тарелку и с самым грозным видом направилась на кухню. Вернулась спустя час, неся широкий поднос. Поставила перед дедом, Кощей крякнул увидев исходящий соком обжаренный кус мяса. Покосился на тарелочку с густой красной жидкостью.
— А это ещё что?
— Брусничный соус, самое то к мясу. Сейчас гарнир принесут, пальчики оближешь!
***
Прошёл месяц, а за ним ещё один. Дальний склон горы, поросший лесом, окрасился в жёлтый и красный, а дни пошли на убыль. В одно дождливое утро Кощей проснулся, чувствуя себя очень странно. Покосился на новый камин, врезанный в стену, жаркое пламя пляшет на свежих дровах, положенных поверх пурпурных углей.
Сел на кровати, ступни погрузились в мягкий ворс ковра. Бессмертный пошевелил пальцами, потянулся, наслаждаясь прогретым воздухом. Причмокнул и сказал:
— А что... не так уж и плохо. Почему я раньше так не делал?