Добрый день, дорогие мои читатели.
Начало этой истории можно почитать здесь:
Ида Малинина блистала в роли Раневской уже не первый год. Ей нравился этот спектакль хотя бы тем, что на него всегда хорошо продавались билеты. Слава богу, Чехов надежно обосновался в школьной программе, а современные школьники считают, что лучше один раз посмотреть постановку, чем тратить свое драгоценное время на прочтение авторского текста. Ну, и бог с ними. Тем более, что сегодня в театре точно есть один заинтересованный зритель - ее ненаглядная любимая доченька.
Наташа наблюдала за представлением из-за кулис. Мама была прекрасна, как всегда. На сцене она преображалась, становилась совершенно другой, и Наташе казалось, что в эти часы она перестает быть ее матерью и принадлежит уже совсем другим людям, тем, которые сидели в зале и ловили каждое слово актрисы, с которыми она вела незримый диалог. Поэтому Наташа не любила закулисье, всю эту магию театра. Сейчас она незаметно выбралась из-за сцены, прошла по длинному коридору и поднялась по лестнице на самый верх, где находилась мастерская художника. Помедлила немного перед дверью, но все же постучалась. Ответа не последовало. Хотела уйти, но решила проверить, не открыта ли дверь. Мастерская и в самом деле была не заперта. Наташа робко заглянула внутрь. Там все было именно так, как она себе и представляла. Всюду царил полнейший беспорядок: на запылившихся полках лежали свернутые в трубочку холсты, в углу стояли сломанные мольберты, а два, видимо, рабочих стояли по обе стороны от единственного окна. И везде виднелись кисти, палитры и краски в баночках и тюбиках. В дальнем углу с потолка свисали темные бархатные портьеры, а возле них пристроились старый колченогий стол и два табурета. Из окна в комнату проникали яркие солнечные лучи, в их свете кружили блестящие пылинки. В мастерской никого не было, и Наташа уже собиралась закрыть дверь, но вдруг увидела на полке картину в небольшой раме. На ней были изображены двое на фоне заката, прекрасный юноша протягивал девушке охапку полевых цветов, а девушка тянулась к нему, но... У нее не было лица! Вернее, овал лица был, но на нем отсутствовали глаза, нос и губы. "Как странно!" - подумала Наташа и вошла в комнату. Оглянувшись вокруг, она увидела еще несколько набросков и законченных портретов подобного плана. У всех девушек не было лица. Это немного пугало, но очень заинтересовало ее. Она так увлеклась, разглядывая их, что не заметила, как Виталий вошел в мастерскую.
-Здравствуй, Наташа, - сказал он таким тоном, будто они расстались только вчера,- я знал, что ты обязательно зайдешь ко мне. Я ждал тебя.
Наташа подняла глаза на него и не узнала. Боже мой! Как он изменился! Усы, борода, очки в большой оправе, седина в волосах, четко выраженные скулы на лице - это был какой-то взрослый, незнакомый мужчина, намного старше ее. Только взгляд из-под очков все такой же цепкий, пытливый, будто пытающийся прочитать ее всю сразу насквозь.
-Здравствуй, Виталик, - выдохнула она, - вот я и пришла.
Слова и мысли куда-то разбежались. Наташа смотрела на него, и ей хотелось снять с него очки и разгладить морщинки, залегшие у краешек глаз. А он жадно разглядывал ее черты, как будто пытался найти в них что-то потерянное, давно забытое, найти и забрать с собой. Если бы кто-то в это время смотрел на них со стороны, то, наверняка, заметил бы, как разгибается его спина и расправляются плечи, будто прожитые годы покидают его, и он снова превращается в прекрасного молодого юношу с картины.
-Извини, я вошла без разрешения. Хотелось посмотреть, как у тебя здесь все устроено, -Наташа оправилась от первого впечатления. - Ну, расскажи мне, как ты живешь?
-Да-да, конечно, проходи, располагайся. Очень рад видеть тебя, рад, что ты не ушла, пока меня не было, - он вышел, наконец, из оцепенения, слегка засуетился, стирая пыль с табурета, - присаживайся, прошу. Я чайку соображу.
Виталий метался по мастерской из стороны в сторону, доставая из каких-то незаметных уголков чашки, чайник, пачку кускового сахара. Расставив все это богатство на столе, он придвинул табурет поближе, пригласил ее к столу и присел сам.
Горячий сладкий чай помог им завязать разговор, он рассказывал Наташе о своей любимой работе, о выставках, расспрашивал о ее житье-бытье, они вспоминали смешные случаи из прошлой жизни, смеялись, перебивали друг друга. Им было легко и просто, они понимали друг друга с полуслова, так же, как и много лет назад.
-Виталь, а почему у твоих девушек нет лиц? - решилась спросить девушка.
-Ох, ну, слушай, это очень долгая история. Я потом как-нибудь объясню тебе. Лучше скажи, ты завтра к Олешкиной идешь? Она звала в гости, сказала, что соберутся все наши. Ты как?
-Да, я обещала Насте, что буду обязательно. Ты приходи тоже. Мы так давно не собирались всей компанией. Интересно повидаться, посмотреть друг на друга.
-Да-да, посмотреть друг на друга надо обязательно.
-Виталь, мне уже надо идти, спектакль заканчивается, мама будет ждать, - выбираясь из-за стола, говорила Наташа. - Завтра увидимся. Ок?
-Окей, заметано. Завтра увидимся.
