В музеях России, Узбекистана и других стран можно увидеть старинные халаты украшенные золотым шитьем.
Сейчас такие халаты продаются в туристических магазинах и дарятся дорогим гостям.
Но некогда такие халаты были не просто предметы роскоши.
На шитье золотом существовала своего рода монополия бухарских эмиров. Мастера золотого шитья назывались зардаруз и были объединены в касаба (своеобразное братство, аналогичное европейским средневековым цехам). И хотя мастера иногда работали и на дому, и даже содержали особые лавки на базаре в золотошвейном ряду, у них было всего две официальные мастерские. Одна располагалась в цитадели Бухары, Арке, в помещениях первого министра, кушбеги. Другая рядом с цитаделью, в особом дворе, служившим канцелярией главного закятчи (министра, ведавшего сбором особого налога, закята).
Работа мастеров на богатых заказчиков со стороны допускалась, но на это скорее смотрели сквозь пальцы, чем прямо разрешали. Разумеется, золотым шитьем украшались не только халаты, но и другие предметы одежды, постельные принадлежности и даже лошадиная сбруя. Но изготовление златошвейной мужской одежды допускалось только для нужд двора, женская же шилась для любых заказчиков, способных заплатить.
Богато украшенными вышивкой халатами, джомеи мардона, эмиры одаривали придворных и высших чиновников эмирата. Это был до некоторой степени мундир, аналог мундира в европейских армиях и среди чиновников. Во всяком случае выполнял ту же функцию, указывая на высокий статус владельца.
Кроме того, такие халаты дарились послам и посланникам из других стран, а также передавались в качестве дипломатических подарков другим государям.
Искусство мастеров-золотошвеев настолько высоко ценилось эмирами, что выдающимся мастерам даже присваивались чины, чухра огаси (примерно соответствует званию фельдфебеля) и мирзобоши (капитан). Никакой прибавки к жалованию присвоение чина не давало, но вероятно мастера получали ежегодные выплаты в виде подарков, соответствующих званию и имели небольшие привилегии.
Упоминание жалования в предыдущем абзаце не случайно. В централизованных мастерских оплата была не сдельная, а фиксированная. Подмастерья получали по одной таньге в день, начинающие мастера от двух таньга, опытные - пять. Таньга, это монета Бухарского эмирата, примерно соответствовала российским 15 копеек серебром (разумеется дореволюционным). Кроме того, работавших в мастерских бесплатно кормили и иногда одаривали отрезами материи. Несмотря на кажущуюся скромность оплаты златошвеи далеко не бедствовали и считались элитой среди ремесленников.
Может показаться удивительным, но развитие этого вида ремесла оказалось напрямую связано с Россией и расширялось по мере расширения русско-бухарских торговых связей. Именно из России шел основной поток золотых нитей, канители. "Пряденное золото и серебро", закупаемое бухарскими купцами упоминается в российских таможенных документах еще в начале XIX века. Хотя корни происхождения вероятней всего находятся в Индии, в англо-индийских войсках. Выходцы или дезертиры из них в свое время и создавали бухарские войска, они могли и занести моду на роскошное украшение служебной одежды.
Странным образом искусство вышивки золотом уцелело и в советские времена.
Хотя изначально мастера обслуживали только высшие слои бухарского эмирата, в советской Бухаре их искусству придали статус народного. До войны золотошвейная артель объединяла в себе около 350 мастеров и мастериц.
Искусство выжило и оно поныне служит для статусных подарков. И распространилось по всему Узбекистану.
