Я решил немного порассказывать вам истории из жизни. Как я пришел в сферу, как появилась студия, что было предпосылками, как я жил до того как создать продакшн. Все эти короткие рассказы рано или поздно превратятся в книгу.
Я очень рано упорхнул из родительского гнездышка в Чертаново и старался жить самостоятельно. Переехал на ВДНХ, снял комнату рядом с телецентром. Ремонт в квартире был мягко говоря плохой, но мы добавили ему шика с помощью аксессуаров из магазина Fix Price. Это выглядело странно и пошло, но со светом от красной бумажной икеевской лампы вполне неплохо заходило. Все что могло вместиться в эту комнату - большая кровать и шкаф для одежды, на котором вместо дверей были 2 шторы. Каждый раз, когда хозяйка квартиры приходила за оплатой, она замолкала на полуслове, цокала языком и внимательно осматривала свою жилплощадь.
Чтобы заплатить 15 000 за комнату я занимал деньги у друзей, а чтобы поесть, устраивал дома тусы. Гости приходили с дешевой водкой «Медаль» и еще более дешевым соком, который был больше похож на напиток Зуко из пакетика. На закуску мы делали капустный салат с уксусом и ели его на завтрак и на обед.
Денег не было вообще. Работы тоже. Я очень хотел устроиться в телецентр, но без опыта туда не брали. Никуда не брали. Каким-то чудом, позвали на собеседование в Амедию. Меня принимал мужчина с седыми усами по имени Павел Михайлович, которого в народе звали Пал Секамыч. Он сжалился надо мной и взял меня младшим инженером. Звучит эта должность совсем неплохо, но на самом деле младший инженер это чувак, который мотает кабель и таскает камеру за оператором. Я помню как Пал Секамыч в первый день моей работы водил меня по павильонам «Моей прекрасной Няни» и «Бедной Насти», как мы вышли на улицу в картонный старый Петербург с плохо приклеенными вывесками «Кабакъ» и «Гастрономъ». Я стоял на этой маленькой кино-улице, шел снег, мимо проходила замученная лошадь и Пал Секамыч выдал фразу, которую я никогда не забуду. Он сказал свою реплику как настоящий актер: с долгими паузами, с придыханием и очень глубокомысленным взглядом:
«Вот Саша. Это кино. Великое исскуство обмана».
Я уж не знаю почему, но на меня тогда это произвело неизгладимое впечатление.