Следующие дни в жизни отца Карла были наполнены болью. Его больше не защищали стены храма. Теперь мужчина оказался заточён в глубоком подземелье, окружённый криками и запахом крови.
Инквизиция всегда имела особое положение в глазах церкви. Как рыцари сражались с врагами веры в далёких землях, так инквизиторы сражались в темноте городов. Они считали себя воинами Господа, и все считали их таковыми. А воин Господа не должен гнушаться никаких средств во имя правого дела. Видит Бог, они не гнушались! Теперь отец Карл знал это по собственному опыту.
Стоило только ему потерять бдительность, как содержимое его тайника попало в руки епископа. Тот не стал докапываться до правды, не пожелал выслушать слова обвиняемого. Епископ передал все бумаги в руки совета инквизиции. Там книгу отца Карла признали богомерзкой, а самого автора - одержимым дьяволом. Доказательств не требовалось. Священник ведь сам поделился с епископом содержанием своих сновидений. Для обвинения этих сов было более чем достаточно.
Как только отец Карл оказался на пороге инквизиторских подвалов, он понял, что пришёл его час для последней исповеди. Священник поклялся быть честным и был таковым, что ничуть не облегчило его участи. Пытки начались сразу. Начались тогда, когда не было задано ни одного вопроса. Обвиняемый пытался рассказать своим мучителям всё, но они не слушали. Со временем боль затмила всё человеческое, что было в отце Карле. Она стала самим его естеством, выместив из души священника даже Бога. Безвременье страданий царствовало в темноте, и отец Карл принял его за ад.
В минуту, когда все чувства стали священнику неподвластны, в подземелье появился главный инквизитор. Его слова были елеем, утешением. Он говорил о спасении души, о Царствии Небесном, о покаянии, что принесёт покой. Голос инквизитора был мягок, он говорил точно друг. И всё же отец Карл или то, что осталось от не после пыток, не верил ни одному слову.
- Признайся, сын мой, что тобою овладел злой дух. Признайся, и ты спасёшь свою душу от адских мук!
- А разве я не в аду? - спросил отец Карл.
Инквизитор ушёл, пообещав вернуться снова. Его место занял палач, и боль пришла вместе с ним.
Продлись мучения чуть дольше, и отец Карл лишился бы разума. Однако Господь сжалился над ним, подарив забытье. Истязаемый священник потерял сознание. Во сне или бреду, но отец Карл видел, как в далеком Дамаске у столба на площади под палящими лучами солнца был привязан Абдулхаллик -ибн-Амин. Спину его изуродовал хлыст, руки и голова покрылись пятнами от солнечных ожогов. Запекшаяся кровь привлекала мух, которые только усиливали страдания художника.
Прохожие то и дело кидали камни в привязанного, но он не обращал на них внимания. Слишком Абдулхаллик был измучен. Он не осмеливался молить Аллаха о смерти, но мечтал о её скором приходе. И всё же вместо смерти пришли старейшины в сопровождении палача.
- Признаешь ли ты, Абдулхаллик -ибн-Амин, что пошёл против воли Аллаха, написал потрет неверного и покусился на право творения? - спросили они.
- Нет, - ответил обвиняемый. - Аллах даровал мне талант и видение, чтобы рассказать о мире, который нам не ведом. Я не совершил греха.
Запел хлыст. Свежая кровь брызнула из ран. Старейшины ушли, а художник остался привязанным к столбу. Сквозь боль он видел сон. Мастер видел, как неверного пытали калёным железом, заставляя признать вину. И неверный отказал...
Продолжение следует
Сборник "Истории, рассказанные вполголоса"
Подписывайтесь на канал. Оставляйте комментарии.