Погода стояла теплая для августа месяца для этой отдаленной, высокогорной местности на северо-востоке Якутии. После обеда проводник Яша оступился на камнях и подвернул левую ногу на крутом, осыпающемся спуске, стал сильно прихрамывать, все больше отставая от Сани. Потом на привале после затяжного подъема на вершину, потягивая скрученную беломорину он сказал, что не сможет дальше сопровождать его. В душе у Сани закралась нехорошая мысль, что Яков может намеренно подвернул ногу, потому что не хотел идти дальше и все время бурчал под нос, что там плохое место и местные духи будут гневаться. На потрепанной видавшей виды, топографической карте он указал Сане дальнейший путь и махнул рукой на юго-запад, сказал, что осталось перейти два перевала и там уже начнется Хабаровский край, а до искомой точки рукой подать..
Вьючных лошадей они оставили у истоков ручья Куйдусун у местных оленеводов, которые присматривали за ними. В этом году особенно участились случаи нападения медведей на домашних оленей, лошадей. Медведи варварски разоряли лабазы с продуктами, громили охотничьи избушки и оленеводы при первой встречи с ними сразу без лишних прелюдий вели огонь на поражение. После недолгой паузы Яша сказал, что он пойдет потихоньку назад на Куйдусун и там они будут дожидаться его. Потом протянул старенький, покрытый ржавчиной СКС и с тревогой в глазах, сказал : "Возьми, мало ли.."
.. Саня неспешно спускался по перевалу с увесистым рюкзаком за плечами. Спина взмокла от напряжения. Хорошо, что он еще не взял предложенный ему проводником Яшей старый СКС. Вероятность встречи с хищниками была минимальной, и они обычно избегали встречи с двуногим человеком, да и охотится он не собирался. Так зачем тащить в горы еще лишние 4 килограмма за спиной. Сейчас ведь не начало лета, время гона, когда зверь в это время очень опасен и агрессивен. Яша, как типичный северный человек, был немногословен, и говорил только по делу. И когда Саня стал допытываться насчет "плохого места", проводник лишь потупил взгляд и тихо промолвил: "Сиргин аьата сырыт" (корми землю) и более ничего не сказал.
Основная задача экспедиции состояла в том, чтобы конным маршрутом дойти по нагорью до отдаленных хребтов Сунтар-Хаята, а потом пешим маршрутом добраться по горам до скважин и снять данные логгеров на леднике. Обычно они летали на вертушке до высокогорной точки, но в этом году были определенные трудности по найму вертолета. Поэтому Сане было поручено задание дойти до исходной точки наземным путем и снять годовые данные.
В рюкзаке у путника были продуктовые консервы на несколько дней с запасом, сухари, галеты, верблюжий спальник, одноместная палатка, ноутбук, газовый баллончик со складной плиткой для горячего чая и прочие нехитрые принадлежности полевика.
Жажду он утолял из холодных, чистейших ручьев, которые стекали с ледников.
По охотничьей примете безоружный путник видит намного больше интересного, и эта примета сработала, когда Саня неожиданно столкнулся на узкой горной тропе с чубуку. Он никогда не видел так близко горного барана, что даже как то оторопел. Из оружия у него имелся якутский нож и ракетница. Догор, так звали вторую лайку Яши, которую он отправил с ним в двухдневный поход по горам, стала облаивать горного барана и повизгивать предвкушая, по-видимому, выстрел. А молодой красавец-чубуку гордо стоял и смотрел на нежданных гостей несколько секунд, а потом с необычайной легкостью несколькими прыжками вскарабкался по отвесной крутой стене и был таков.
Вечерело. Солнце клонилось к закату. А вокруг первозданная красота гор радовала взор и прохладный вечерний воздух приятно обжигал обветренное лицо усталого путника. Саня собирался на ночлег, поставив палатку прямо на леднике и потом с удовольствием растянулся в спальнике во весь рост с чувством выполненного долга, так как все замеры были сняты. Ноги и спина гудели от усталости и перенапряжения. Засыпая в палатке, он поймал себя на мысли, что как будто все это время за ним кто-то наблюдал издалека, чувствовалось незримое присутствие кого то, но он был спокоен, так как соблюдал совет проводника, кормил землю оладушками, тем самым задабривал иччи (дух) гор, которые специально припас для такого случая. С этими мыслями он провалился в глубокий сон.
Однако ночью он проснулся от тревожного лая Догора, который почему-то скулил и просился в палатку, стал успокаивать собаку и потом лежа в палатке в обнимку с Догором в тишине он отчетливо услышал далекий, оглушительный свист и шум падения камней, но кто в этой глуши может свистеть и ходить здесь?.. Он вышел из палатки и стал стрелять из ракетницы, сигнальные ракеты освещали пустынные склоны хребта, но он никого не заметил. Скорее всего это свистели наверно - горные сурки, подумал Саня, потом долго ворочался, рядом положил якутский нож и пожалел, что нету карабина и потом незаметно для себя погрузился в тревожный сон..
Саня проснулся поздним утром, солнце уже успело нагреть палатку, и сильный ветер трепал ее в разные стороны. Погода ухудшалась, стали появляться тучи, надо было спешить обратно на Куйдусун.
... Ближе к вечеру он вышел на знакомую ему горную тропу на перевале Куйдусун и столкнулся в лоб лоб с хозяином гор, от неожиданности волосы встали дыбом и борьба взглядов длилась несколько секунд, Саня чувствовал резкий, неприятный запах исходящий от старого медведя, и тут раздался громкий выстрел, отдающейся горным эхом, а на вершине стоял Яша с поднятым карабином. Медведь быстро развернулся и пустился наутек..
..Костер догорал, разбавленный спирт приятно обжигал желудок и усталость навалилась на Саню. Он рассказал Яше про ночные события, и тот про себя как бы промолвил: " Чуучустаабыт эбиккин". (чуучустуур - испытывать на себе действие невидимого духа, подвергаться видениям, слуховым или зрительным галлюцинациям).
Р.s. Чучуна или снежный человек водился в горных районах северо-востока Якутии. Обладал высоким ростом, был одет в шкуры, перед нападением оглушительно свистел, кидался камнями, быстро бегал.
