Мы много слышим и знаем о героическом подвиге женщин во время Второй Отечественной войны. А ведь в Первую мировую войну подвигов русских женщин тоже было немало. Только попасть на фронт в то время женщинам было намного сложнее. Представительницы всех сословий — и дворянки, и мещанки, и крестьянки, желавшие попасть на фронте в строевые воинские части, вынуждены были «превращаться» в мужчин.
Римма Иванова.
Единственная женщина, награжденная орденом Святого Георгия IV степени.
Родилась в Ставрополе. С детства на вопрос кем она она хочет стать отвечала «Солдатом!». Римма училась в Ольгинской женской гимназии. После окончания учебы пошла работать учителем.
С началом войны, Римма вернулась в Ставрополь и поступила на курсы сестер милосердия.
17 января 1915 года Римма коротко остригает волосы и уходит добровольцем на фронт. Там она притворяется мужчиной и называется Иваном Михайловичем Ивановым. Но обман быстро раскрывают. Командование пошло на встречу и разрешило девушке служить простым санитаром, но уже под своим родным именем.
Молва о «святой Римме» пошла далеко по фронту. За три месяца жестоких боев девушка вынесла с поля боя почти 600 раненых сослуживцев. За спасение командира взвода прапорщика Соколова она была удостоена Георгиевской медали «За храбрость» 4-й степени, за вынос с поля боя раненого командира роты поручика Гаврилова и восстановление линии связи — той же награды 3-й степени. А после того, как во время одной из контратак Римма приволокла в свои окопы истекающего кровью командира полка полковника А. А. Граубе, ей был вручен солдатский Георгиевский крест 4-й степени.
Но основной подвиг она совершила 9 сентября 1915 года. Во время боя погибли оба офицера роты, солдаты дрогнули и стали отходить. Римма Иванова подняла роту в атаку, и сама бросилась на вражеские окопы. Атака перешла в рукопашную, закончившуюся победой русских. Но сама Иванова получила смертельное ранение разрывной пулей в бедро. Ей было всего 21 год.
Свидетели говорят, что умиравшая Римма успела прошептать: «Господи, спаси Россию».
Событие вызвало огромный резонанс. Даже в немецких газетах был опубликован протест председателя Кайзеровского Красного Креста генерала Пфюля. Он заявил, что «сёстрам милосердия не подобает на поле боя совершать подвиги».
Указом Николая II, в виде исключения, Римма Иванова была посмертно награждена офицерским орденом Святого Георгия IV степени.
Елена Цебржинская.
Елена Константиновна была дворянкой. Была дочерью морского офицера, закончила курсы акушерства. Вышла замуж за военного врача Владислава Цебржинского.
С началом войны мужа призывают на фронт, где он попадает в плен. Получив нерадостные известия о судьбе супруга, Елена оставляет двоих своих сыновей 6-ти и 3-ех лет на деда. А сама, переодевшись в мужской костюм, под именем фельдшера Евдокима Цетнерского записалась в одну из рот, следовавших на фронт.
Как отмечалось в приказе, подписанном 10 июня 1915 года генералом от инфантерии Эвертом, «все это время фельдшер-доброволец, находясь при 7-й роте, в высшей степени добросовестно исполнял свои специальные обязанности как на походе, так и в бою, причем не только в роте, к которой был причислен, но и везде, где только он узнавал, что нужна медицинская помощь. Все тягости походной боевой жизни нес наравне со строевыми нижними чинами, часто подавая пример выносливости, хладнокровия и бодрости духа».
О том, что фельдшер Цетнерский на самом деле женщина стало известно, когда Елену ранило и ее привезли на операцию. Разразился громкий скандал, который дошел до самого Государя. Но Николай II приказал не наказывать героиню, а наградить -в начале лета 1915 года Елене Константиновне вручили Георгиевский крест 4-й степени.
Из воюющего полка ее все же убрали и направили служить медсестрой на Кавказский фронт.
В следующие годы войны судьба преподносит Елене Цебржинской тяжелые сюрпризы: плен, германские лагеря, освобождение из плена. После войны, Елена не смогла вернуться на Родину и осталась жить в Польше – ей просто не давали визы на выезд. В Польше Елена выходит второй раз замуж и в этом браке рожает дочку.
Вся ее последующая жизнь подтвердила право Елены на звание героини. Во время Второй мировой войны в оккупированной Польше участвовала в организации пунктов питания и медицинской помощи. Была ранена. Сыновья Елены Константиновны воевали летчиками на фронтах Второй мировой войны в небе Франции и Англии, где и погибли героически.
Александра Лагерева.
В кавалерийских частях Юго-Западного фронта уже к зиме 1914 года ходило много легенд о смелом и удачливом разведчике Лагере. И никто не знал, что под этим именем воюет девятнадцатилетняя кубанская казачка.
Во время боев под Сувалками возглавляемый ею разъезд из четырех казаков был внезапно атакован 18 немецкими уланами. Двое казаков погибли, еще двое вместе с урядником были захвачены в плен. Но пробыли в нем лишь до темноты: ночью Александра организовала побег сослуживцам и еще четырем солдатам, содержавшимся в одном сарае с ними. Они сумели не только невредимыми добраться до русских окопов, но и уничтожили германский пикет, принеся в качестве трофея станковый пулемет. За этот подвиг Александру наградили Георгиевским крестом 4-й степени. Второй крест она получила после лихой кавалерийской атаки у Тарнова, во время которой была ранена пулей в руку.
Антонина Пальшина.
В 8 лет Антонина осталась круглой сиротой. Девочку приютили родственники. Там Антонина работала портнихой на небольшой фабрике вплоть до 1913 года, пока не решила податься в теплые края — уехать на заработки в Баку.
Когда началась война, Антонина остригла волосы, купила старое солдатское обмундирование и под именем Антона Пальшина ушла добровольцем на фронт. Была направлена во 2-й Кавказский артиллерийский полк.
Свой первый подвиг она совершила в бою под турецкой крепостью Гасанкала. Когда пулеметная очередь выбила из седла командира эскадрона, Антонина увлекла за собой замешкавшиеся сотни, довела их до вражеских траншей. И когда уже пошла лихая, беспощадная и безудержная рубка, упала на руки подоспевших кавалеристов с простреленным плечом.
То, что Антон Пальшин это женщина, узнали уже привычным методом – в лазарете при оказании медицинской помощи.
Антонина решила не сдаваться и попыталась снова пробраться воевать уже на другой фронт, но ее остановили и отправили домой. Там она проходит курсы сестер милосердия и отправляется на Юго-Западный фронт работаться в госпитале. Она самоотверженно трудилась, но, по её словам, её "тянуло на передовую линию".
Однажды, в ее смену умирает от ран молодой солдат. Антонина решает воспользоваться шансом и переодевается в его одежду. Так она снова становиться Антоном Пальшиным. Больше суток девушка шла пешком на фронт и дошла. «Солдат Антон» был определён в 75-й пехотный Севастопольский полк. За успешный захват «языка» получила первую Георгиевскую медаль, через неделю — вторую за самоотверженный вынос раненых с поля боя.
Вторичное самозванство Антонины раскрылось уже через несколько дней — во время исповеди. По заведенной в русской армии традиции полковой священник отпускал грехи христолюбивому воинству перед большим наступлением. И на вопрос батюшки: «Грешен ли в чем, сыне?» — стоявший на левом фланге роты «рядовой Пальшин», густо покраснев, признался во всем.
Конфуз дошел до командующего фронтом генерала Брусилова. Но тот под свою ответственность не только разрешил Антонине остаться в строю, но и стал внимательно следить за судьбой и военной карьерой своей «крестницы». После боев в Карпатах генерал Брусилов лично вручил ей Георгиевский крест 3-й степени и сообщил о присвоении звания младшего унтер-офицера.
Но с военной службой георгиевскому «кавалеру» все же пришлось расстаться: многочисленные осколочные ранения и тяжелая контузия Антонины оказались очень серьезными, и вплоть до лета 1917 года она находилась на излечении в Киевском военном госпитале.
Наталья Комарова.
Наталья Комарова убежала на фронт, где уже воевали ее отец и старший брат. Отец у нее был войсковым старшиной, а брат сотником Уральского казачьего войска.
Убежала, купив коня и всю казачью амуницию на деньги, отложенные на приобретение приданого.
Отец и брат девушки были в шоке, когда увидели ее прискакавшую к ним в полк. Они отвели ее к командиру полка для решения этого щепетильного вопроса. На просьбу Натальи разрешить ей остаться командир ответил, что не разрешает, но и не запрещает.
С того дня в одной из сотен появился странного вида боец, у которого «нос был чуть вздернут, искристые серые глаза смотрели открыто и прямо. Черные шаровары в талии перехвачены широким кожаным поясом, к которому с одной стороны был прицеплен длинный кинжал в серебряных ножнах, с другой кобура с револьвером. Темно-синий черкесский бешмет, отороченный серебряными галунами, облегал стройную фигуру, а за плечами висел легкий казачий карабин. Офицеры полка откровенно любовались этой миловидной девушкой, настроенной, впрочем, весьма воинственно».
Своего первого «Георгия» Наталья получила за спасение знамени полка. Во время встречного боя немецкий солдат, вырвал из мертвых рук знаменоносца пробитый стяг, резво помчался в тыл. Увидав это, Комарова пустила коня в галоп, прорвалась через немецкие цепи, догнала беглеца, свалила его метким выстрелом. После чего, подхватив с земли знамя и распустив его на ветру, увлекла в атаку два батальона русской пехоты.
Георгиевский крест 3-й степени Наталье вручали в госпитале: во время рукопашной с баварской пехотой она не позволила утащить в плен своего раненого брата, прямо с седла спрыгнув на головы шестерым гренадерам. В той схватке девушка и сама получила удар штыком в грудь.
